Олег Синельник - Мандрапапупа, или Тропами падших комет. Криптоапокриф северо-украинской традиции Непонятного

– Если кишка тонка, лучше ею ни в какие стоматологические вагины не лазить, – продолжал Кочерга, потягивая беломорину и заваривая чай. – Сиди себе премудрым пескарём в обнимку с лавашом и вискарём, и в дней коловращении беспечном жизнь проедай, как таракан запечный… Как сказал прославленный муршид Шекспир-ага в 19-м сонете: «Аллах один и путь един: кого пердолим – не едим». Так что пусть всё идёт, как идёт, а мы кладём болт с пробором на то, куда оно там придёт!

Он подал мне и Стожару по горячей эмалированной кружке. Я вопросительно посмотрел на Макарыча, а тот, в свою очередь, обратился к Кочерге, будто бы возобновляя недавно прерванный разговор:

– Так вот, когда мы сегодня киряли в мастерской, была с нами Алка, подруга одного комерса. Вы с ней разминулись, а то бы ты оценил типаж. Манящая такая, в нашем вкусе – архетип с архититьками и задницей поп-звезды. Посмотрела она на Макса и говорит: «Кто много выдрючивается, тот мало дрючит». Хренасе, думаю, обратное тоже ведь справедливо – кто много дрючит, тот мало выдрючивается. Я понял, что вот она, разница между искусством и творчеством: выдрючиваться – это искусство, а дрючить – это творчество. А боги ведь любят тех, кто играет, поскольку те входят с ними в процесс сотворчества. И поскольку все мы являемся игрушками Неведомого, не лучше ли проводить время в самых интересных и весёлых играх, одной из которых является искусство изображения? При этом нужно понимать, что современный художник – это стопроцентный еретик, ибо нарушает законы. То есть он исследует законы божеские, нарушая человеческие. Поэтому ему нет нужды оправдываться, ибо во внешнем мире художнику нет оправдания.

– Гога прав, но говорил ли он тебе, что главное в нашем общем деле? – с плутоватой улыбкой спросил меня Кочерга. – А главное – никогда не забывать про глаз крокодила. Сумеешь его разбить – получишь шанс остаться в живых. Утверждаю это, как выживший криптофриканец, прошедший сквозь самую блевотную стажировку – пищевод рептилии нулевого аркана. После неё в память навечно врезается одна простая истина: если тебя ухватил крокодил, ударь его в глаз. Тогда он разинет пасть и некоторое время будет держать её открытой, а ты успеешь убежать. Даже если он схватил тебя за голову, бей на ощупь, но сильно и точно. Всегда срабатывает.

Помнишь, в «Гусарской балладе» была песенка и там слова: «Однажды смерть-старуха пришла за ним с клюкой – её ударил в ухо он рыцарской рукой». Или, допустим, были у вас, на Сиверской сторонке, так называемые священные пьяницы. Если с последним из них ты пока не знаком, то будь уверен: скоро познакомишься. Эти ребятки умели упаивать Косую до состояния «Смерть сама боится смерти», что тоже отражено в соответствующей песенке. Так-то вот…

Суть в том, что когда Смерть выцеливает жертву, та впадает в особое состояние, типа трансового. Крокодил и очарованный дурак, изображённые в нулевой карте Таро – про это. Штука в том, чтобы выйти из одного состояния в другое, из жертвы в героя. Но факта перехода недостаточно. Для Смерти всё едино, что великий герой, что унылый поц. Нужно сделать так, чтобы Смерть отстала. А отстанет она тогда, когда перестанет видеть свою цель. Самый быстрый способ – изо всех сил засандалить ей в глаз. Он у неё один, не промажешь. Коронный удар – поступок. Неожиданный, странный, абсурдный. Поступок с большой буквы Пи, бенефициар которой заслуживает отдельного разговора и вот почему…

Одна из главных примет нашего времени – бессмысленный и бесконечный, а потому совершенно ясно, что божественный… пиздёж. Для удобства назовём его заказчика кратко, но многозначительно – бог Пи. Трындел сегодня без цели и смысла? Гордись – ты в струе божества!

Бог Пи требует поклонения и полной самоотдачи. Скармливая миллиардоротому Пи остатки свободы, ты же не спрашиваешь, а что взамен? Ну на тебе иллюзию, что ты и твоё мнение представляют интерес для кого-то другого. Абсолютно неважно, о чём молоть языком, ведь итог всегда один: с чувством выполненного долга – в нору, к телевизору, чей убаюкивающий трындёж ни к чему не обязывает. Он просто идёт на корм божеству.

Стараниями вечно голодного Пи скоро любое мыслящее существо, нервные импульсы которого можно будет перевести в сигнал, подключится к глобальному и круглосуточному пиар-марафону во славу Пи. А пройдёт ещё немного времени и путём божественной сепарации в мире воцарятся две идеальные системы – чёрная и белая. В одной всё будет черным-черно на чёрном фоне, а в другой – белым-бело на белом.