Михаил Самарский - Рассказы

10

Однажды, приближаясь к дому деда Пахома, ребята издалека заметили какие-то непонятные движения. У подъезда стояла «нетложка».

– Что-то с «Пахомычем», – с тревогой произнёс Сергей, и они вместе с Веркой ускорили шаг.

Как назло, в доме не работал лифт, но они даже не заметили, как взлетели на девятый этаж. Дверь в квартиру была открытой. Внутри у порога стояла соседка и утирала слёзы.

– Что случилось? – взволнованно спросил у неё Сергей.

– Пока не знаю, – помотала она в ответ головой. – Врачи у него там, никого не пускают.

Сергей взглянул на часы, было ровно четыре часа.

– Обещал ведь до ста лет прожить, – вздохнула Верка.

– Раз врачи у него, значит, жив, – криво улыбнулась соседка. – Наверное, сердечко прихватило, у него уже это бывало.

С четырёх до шести новостей не было. Ровно в шесть из спальни деда Пахома вышел врач и виновато объявил:

– Увы, все когда-то уходят.

Домой Сергей и Вера шли молча. Наконец, Сергей сказал:

– А ты знаешь, Вер, не умерли они. Пока мы будем помнить их самих и их подвиги, они будут жить рядом с нами. Мы должны сделать всё, чтобы они никогда не были забыты – ни нами, ни нашими детьми, ни нашими внуками, ни правнуками.

Притворщик

Скажите честно: вы притворялись когда-нибудь спящим, неслышащим, невидящим, непонимающим и так далее? Ну, только вот честно. Хорошо?

Ладно, даже если вы скажете, что «никогда в жизни», я всё равно о себе скажу правду: притворялся и не раз. Особенно в метро, электричке, трамвае, автобусе, троллейбусе. Иногда так не хочется уступать место, такой облом – хоть башкой о стекло бейся. Лень. Просто лень! А другой раз – просто спать хочется. Как подумаешь: стоять до самой своей остановки, и жизнь не в радость. Да и вообще, рыжий я, что ли? Сколько я знаю людей, никто не уступает место. Каждый норовит отвернуться, сделать вид, что это его не касается, что он вообще не понял ничего, не заметил.

Моя бабушка рассказывала, что раньше было проще. Молодые ребята вскакивали при виде пожилого человека, женщины и даже молодой девушки. Предлагали присесть. И даже, если те отказывались, уже не садились – неловко как-то было. А что сейчас? Вы разве не видели? Ну. Стоит бабулька или дед. И что с того? Да по фиг! Я такой же пассажир, как и они. Я тоже плачу за проезд, покупаю билет. Почему я должен стоять, если я первым сел в трамвай? Ничего не случится. Пусть постоят. У нас равноправие. Я такой же чел, как и они. Ну и что, что старые? Я тоже когда-то буду старым. Думаете, кто-то мне уступит место? А вот фигушки…

Хотя, кто мне может уступить место в автобусе или троллейбусе, если я сам никогда никому не буду уступать? Наши предки ещё как-то уступали, помогали старушкам переходить улицу, и что? При всём этом мы кем растём? Вон она стоит старая, седая, сгорбленная в проходе, а я ведь сижу и не вскакиваю, не тороплюсь уступить. Почему? Ну, если мои родственники вели себя иначе, а я вот думаю: уступать или не уступать? А что же будет с нашими детьми? Они не только не уступят место, наверное, ещё и сгонят с места, если я буду стареньким сидеть. Никто не пожелает терпеть сидящего старика. Скажут: пошёл вон!

Блин, ну что она так и жмётся ко мне, эта старуха. Не видит, что ли, что у меня глаза закрыты? Я же делаю вид, что не замечаю её. Нет же, эта наглая бабка всё равно наваливается на меня. Стучит рядом своей противной клюкой. Как они надоели! Не усеешь сесть в метро, как вот они, становятся рядом и начинают кряхтеть, стонать, а некоторые прямо открыто возмущаются, ну, типа молодёжь пошла наглая, невоспитанная. Ага, как будто воспитанность только этим и измеряется. Нашли чем козырять и упрекать. Я, например, с девчонкой встречаюсь, всегда дарю ей розочку или гвоздику. Она рада. Это и есть воспитанность, галантность. А что же тут невоспитанного, если я, к примеру, вздремнул в трамвае и не заметил старушку? Понятно, что я притворился. А если это правда? За что меня винить? Не заметил и всё… Да ёлы-палы, старуха какая-то действительно нагловатая. Чё она на меня наваливается. Уступить, что ли? Или сейчас она мне на голову залезет. Вот наглая бабка…

Что это такое? Чего она? Что это с ней?

Бабушка рухнула на пол. Стоявшая позади неё женщина вдруг закричала:

– Мама! Мамочка!!! Что с тобой? – она упала на колени, нагнулась над старушкой. Затем подняла голову и наши глаза вдруг встретились. Я почему-то вскочил, но чтобы выйти из ряда, мне пришлось бы перешагнуть через старушку. Я не решился…