Дженни Лоусон - Давай притворимся, что этого не было

Примерно на этом этапе я и решила, что пора мне что-то предпринять, и нашла средство от поноса и приняла полную дозу. Я подумывала выпить еще, но к тому моменту уже начала беспокоиться, как бы не пришлось звонить в «Скорую», а мне не хотелось им объяснять, почему я выпила в три раза больше рекомендованной дозировки слабительного, а потом еще в три раза больше рекомендованной дозировки средства от поноса – даже мне это напоминает какую-то плохо спланированную попытку самоубийства. Одна таблетка средства от поноса, с другой стороны, казалась мне вполне рациональным решением – ну относительно. «Ну разумеется , – подумала я, – так я буду казаться куда более вменяемой, и меня уже вряд ли засунут в психушку».

Как и следовало ожидать, средству от поноса было не справиться с мощным слабительным – это все равно что надевать на ноги футбольные щитки, находясь в эпицентре урагана, только еще менее эффективно, потому что щитки уберегут ноги от ссадин, и хоронить тебя можно будет в юбке (если, конечно, ноги не вырвет с корнем, что запросто может случиться). Как бы то ни было, от этого лекарства толку не было ровным счетом никакого – только язык весь почернел.

Мне пришло в голову, что, может быть, мне станет лучше, если я налопаюсь сыра, так как у нас в школе как-то раз одна девочка объелась сыром и у нее случился такой сильный запор, что ей пришлось лечь в больницу, чтобы врач там все прочистил. Услышав эту историю, я больше не могла на нее спокойно смотреть и частенько задумывалась, разрешили ли ей забрать удаленные какашки, – отдают же пациентам вырезанные гланды. Тут-то я и вспомнила, что сыра дома нет ни кусочка, а даже если бы и был, толку от этого было бы мало, потому что я не могла отойти от унитаза. Тогда-то я и услышала какой-то шум за дверью туалета.

Звук был такой, будто кто-то прислонился к двери снаружи и барабанит по ней костяшками пальцев, и я была такая вся типа: «Господи, я же не закрыла дверь в туалет на щеколду» , а потом подумала: «Погодите, а с какой стати мне вообще закрывать дверь на щеколду, раз я дома одна?» Сначала я решила, что это убийца или насильник, но тут же подумала, что если это и насильник, то его ждет огромное разочарование. А потом я подумала, что с моей стороны странно даже просто прикрывать дверь в туалет, раз я дома одна, – впрочем, как мне кажется, дверь в туалет вообще никогда нельзя оставлять открытой нараспашку, потому что именно с этого и начинается развал общества. Потом я снова услышала потенциального насильника и специально закашляла на тот случай, если это был грабитель, решивший, будто дома никого нет. Кашель, как я рассчитывала, должен был дать ему понять, что пора уходить, хотя, пожалуй, остальные доносившиеся из туалета звуки были куда более устрашающими, чем какой-то там кашель. Как бы там ни было, я старалась быть вежливой, ведь я же леди.

И вот тут кто-то просунул мне под дверь записку.

И я таращилась на нее, недоумевая, потому что – ну правда, какого хрена? Я была в таком сильном замешательстве, что даже не испугалась. Я попыталась дотянуться до записки (это был маленький белый клочок бумаги) ногой, но у меня ничего не вышло, так что я просто закричала слабеющим голосом: «Кто это? Вы… что, только что просунули мне записку?» , но мне никто не ответил, и тут меня уже начало трясти от страха, и я мысленно поблагодарила Бога за то, что принесла с собой в туалет телефон на случай, если мне нужно будет позвонить в «Скорую» и сообщить о случае передоза слабительным.

Я схватила телефон, чтобы вызвать полицию, но потом представила, что они подумают, когда я скажу, что звоню из туалета, что у меня случился передоз слабительного и что потенциальный насильник молча просовывает мне под дверь записки.

А потом я подумала, до чего было бы странно, если бы в записке оказалось написано что-нибудь вроде: «Я тебе нравлюсь? Обведи кружком да или нет », и я, наверное, рассмеялась бы, если бы меня так не напрягала вся эта история со слабительным и насильником. Тут из-под двери выглянула еще одна записка, и я поняла, что никакая на самом деле это не записка, а всего лишь обертка от пластыря, и тогда до меня дошло, что я, видимо, имею дело с каким-то психопатом, потому что с какой стати человеку просовывать мне под дверь обертку от пластыря, если он не конченый псих?

Тогда я закричала:

– Я ЗВОНЮ В ПОЛИЦИЮ! А ЕЩЕ У МЕНЯ ПОНОС! От… СПИДа! – я решила, что так отобью у насильника всякую охоту. Я не была точно уверена, вызывает ли СПИД понос, но решила, что это звучит правдоподобно. Тут за дверью стало совсем тихо, а потом обертка от пластыря внезапно исчезла, и я была такая вся: «Какого черта?» Потом обертка снова показалась под дверью, только на этот раз я увидела, что проталкивает ее гребаная кошачья лапа , – и тут до меня дошло, что это кот перевернул мою сумочку и теперь просовывает под дверь всякие рецепты и прочий мусор, который оттуда вывалился. После этого я прикончила своего кота, но только мысленно.