Олег Лукойе: В позабытом Богом месте. Ироническая поэзия, юмор, пародии

А когда под утро я припёрся мутный,
еле-еле тёпленький, понял, что попал.
Весь в губной помаде. Пересыпан пудрой…
Трое с лишним суток длился трибунал.

Из огня да в полымя! Штирлиц нервно курит.
Выскочил, ей-богу, потным из воды.
Главное я понял, вот что значит любит…
В общем, лучше дома. Только я и ты.
2011

Наши люди легче чем нейтроны
всюду без препятствий проникают.
И от Гибралтара до Гудзона
всех народов разум поражают.

Пьёт всегда с размахом наш мужчина.
То что немцу смерть – ему с утра.
Популярней русской матерщины
водка, балалайка и икра.

В смокинге помятом от «Версаче»
и в трико спортивном «Адидас».
Босиком, по мраморной удаче
он бухать ворвался в бизнесс-класс.

Только мир не это удивляет.
Поражает весь народ Земли
То, что мы, такие раздолбаи,
долететь до космоса смогли.
2008

Когда мне было 40 лет мне оторвало руку.
Но выросла она опять на следующий день.
Я с этим феномЕном побежал в науку.
Наука мне ответила, что это поебень.

Сказала мне с упреком, что надо похмеляться.
А лучше без премудростей – взять и протрезветь.
Ну вот вам крест, клянусь Москвою, братцы.
Всё так и было, чтоб мне околеть.

А в 50 меня грозой убило.
На мне сгорели майка и трусы.
Но я воскрес и шёл в чем мать родИла
среди берёзок средней полосы.

Я много раз тонул и разбивался,
но, та, с косой, брезгливая, видать.
Разит с меня за километр братцы.
Вам ветер скажет где меня искать.

Секрет мой прост, налей, скажу по чести.
Да не совру, шоб мне в аду сгореть.
Бессмертье дал мне чёрт. Живу уже лет 200.
За это он мне запретил трезветь.

И вот шатаюсь-маюсь, то пью, то похмеляюсь
Меня не удавить не утопить.
Мне быть бы генералом. Бесстрашным. смелым, бравым
Но говорят им запрещают пить.
2010.

На посошок, штрафная… на сЕнцы…
Сколько примет, традиций, устоев…
Такая, уж, брат, квинтэссенция:
Тару на стол не ставь пустую.

Карму страны изменить не в силе.
С пьянством борцы, не рвите глотку!
Мы говорим – водка и вспоминаем Россию.
Мы говорим Россия и вспоминаем водку.

Не нападёт на нас враг осторожный —
опытом горьким проучен за дело.
Знает, что нас уничтожить можно
только лишь водкою левой, левой, левой…
2009

Мурзик и Барселона.
Автор: Шапкина Галина

У Мурзика в ушах шумело море
и хлопали под ветром паруса
И даже шум в полночном коридоре
в портовые вплетался голоса

Москва плыла в ночи, как Барселона
сквозь время и столичную печаль,
и старый кэп на мостике балкона
задумчиво глядел в морскую даль…

У Мурзика в ушах уже шумело,
текло из носа и саднило грудь.
Дверь на балкон не вовремя заело…
А там январь… Не сдохнуть бы к утру.

Москва плыла… но было как в Дудинке.
Выл стылый ветер, с ветром выл и кот.