Михаил Жванецкий - Шум пройденного (сборник)

А пока подумаем о себе.

Злой не бывает счастливым.

Добрый не бывает одиноким.

Умный не бывает красивым.

За Новый Новый год!

За подъём пресмыкающихся!

За вскакивание лежащих!

За рывок нерешительных!

За многообещающую встречу жён моряков с курсантами высшего мореходного училища!

За этот вечер четырёх поколений в нашем доме на спуске к морю!

За поцелуй молодости!

За крепкую руку старости!

За наслаждение этой старостью и возбуждение этой молодостью!

За общее движение от пения и танца к чтению и уму!

И как только каждый вдруг станет доволен своим результатом, от общего результата вздрогнут все!

Все надеются на петуха.

Знатоки этой птицы говорят: «Будет хорошо!»

Зная его неутомимость, ранний подъём, заботу о женщинах…

И обалденную мужскую красоту.

И очень вкусную жизнь после смерти…

Ура! Снова Новый год.

И всё у нас по-новому.

Старый год уходит вперёд.

Новый год зовёт назад.

Страна живёт уверенно, хотя есть странности.

В обществе, откуда ни возьмись, снова появились антисоветские настроения.

И даже стали популярными.

Как? Почему? Советской власти давно нет…

Учёные, с трудом оставшиеся в стране, исследуют эту странность.

И это при том, что механизм принятия решений налажен.

Детали механизма заняли места в зале заседаний.

Решения приняты.

Из решений самые решительные будут украшать стенды улиц и скверы площадей.

Затем будет принято самое решительное из всех решительных решений и под названием «Решение – в жизнь!» будет украшать все вокзалы всех городов.

Я какое-то время кричал:

– Жизнь становится лучше!

Сейчас кричать перестал.

Хотя ещё иногда так думаю.

На этих криках: «Жизнь стала лучше!» я потерял довольно крупную часть публики.

Президент и премьер на этом же тексте уверенно набирают голоса.

Или у нас публика разная, или я считаю по доходам, а не голосам.

Странно!

Мне отец говорил: «Делай, что говоришь! Но не говори, что делаешь!» – но я делаю и говорю одно и то же.

Отец от меня такой профессии не ожидал.

Жизнь за это время успокоилась, установилась: вернулись забастовки, голодовки, протесты.

То есть жизнь устаканилась.

Но если раньше по ночам окна горели – идея была.

Теперь окна погасли, горят глаза неугасимым голубым огоньком.

Раньше говорили – учитесь у стариков, теперь их толкают – бегите за молодыми, они, как собаки в метель, что-то чуют и куда-то бегут. Может, и вас куда приведут.

Весь народ этим занимается – следят за молодыми.

Хотя их движение тоже хаотичное.

И часто – в поисках женщин…

Ну, хотя бы это.

Если учесть, что наши люди ненавидят именно служебные обязанности, а всё остальное делают с удовольствием, может, что-то и получится.

Хорошо хоть мы перестали приставать к человечеству, рекомендовать тяжёлую работу, скудную пищу, коммунальные квартиры и низкий заработок с криком: «Кто с нами, друзья?!»

Друзья при первой попытке ослабить хватку – разбежались.

И нам надо опять надеяться на себя.

А это самая слабая из надежд.

А когда всё так светло и печально, неожиданно возникает хорошее настроение.

Что такое? Откуда?

Пройдёмся опять:

Этих нет.

Эти не работают.

Этот болеет.

Эти голосуют и голосуют.

Эти растут.

Эти падают.

И всё это ещё стало на год старше.

Чего же вдруг хорошее настроение?

А потому что всё!!!

Уже невозможно быть в плохом!

Прошу к столу.

Самое смешное в этой стране, в этой культуре, что Андрею Макаревичу – пятьдесят лет.

Копеечный возраст.

Мелкий юбилей, не стоящий этих волнений.

Впереди – трудный пятьдесят первый, опасный пятьдесят второй и радостный пятьдесят третий.

Итоги подводить не надо.

Они появляются в тридцать пять, в шестьдесят их уже пересчитывают.

Но какое разнообразие Макаревича!

Сколько путей развития!

Как будто один человек одновременно открыл три двери тремя ключами и вошёл в три зала.

Критик начнёт разбирать музыку, поэзию, живопись, кулинарию, путешествия – запутается окончательно и вздохнёт «какой талантливый!», и заплачет.

Какой талантливый!

Пение – одна треть талантов, а варка овощей, а ныряние в подводный мир, чтоб просто помолчать в обществе тех, кого он потом так вкусно будет готовить.

Андрей один из двух или трёх музыкантов, для которых пение – это слова под красивую медленную музыку.