Наталия Ильина: Не надо оваций!

Что же творится в кафе теперь? Там уж, конечно, не до того, чтобы получше и побыстрее накормить людей. Там бдительно следят. Там, вероятно, так: сядешь за столик, оглядишься – и видишь: со всех сторон устремлены на тебя немигающие глаза следящих. Там, вероятно, так: отхлебнешь кофе, отвернешься на секунду к окну, а откуда-то сбоку уже просунулась рука и утянула твой недопитый кофе, быстро так, незаметно, только рядом портьера заколебалась...

На одном руднике бригада рабочих, включившись в социалистическое соревнование, вот, между прочим, какие пункты записала в своем обязательстве: "а) выполнить план, б) не пьянствовать в рабочее время и в) не ругаться".

Спрашивается: что же творилось в бригаде до принятия обязательств?

Прибегнем вновь к киноочерку. Очерк первый. Бригада "до".

Там и сям валяются пьяные. Те, кто еще трезв, цинично усмехаясь, курят и сплевывают, махнув рукой на план. А что им? Они же пока не обещались план выполнять. Рвет на себе волосы директор: план бригадой не выполняется никогда. Запивает бригадир. Сцена буйного разгула. Песни и пляски в рабочее время. Все ругаются. Затемнение.

(А уж что делали члены бригады в выходные дни, это мы и вообразить не будем пытаться.)

Теперь очерк второй. Бригада "после".

Утро в проходной. Вахтер обнюхивает прибывших членов бригады. Все трезвые. Поздравления. Рукопожатия. Сцены за работой. Никто не пляшет, не поет, все работают и выполняют план. Обеденный перерыв. Бутылки с минеральной на столах. Камера заглядывает под столы – под столом ничего! Юмористическая, утепляющая очерк сценка. Голос произносит: "Елочки зеленые!" Ужас на лицах присутствующих сменяется облегчением. Смех. Все обнимаются. Затемнение.

А теперь давайте рассуждать трезво.

Кассиры и парикмахеры не воры. Таково правило. А если среди лиц этой профессии попадаются воры, то это не правило. Это – исключение.

Посетители кафе тоже не воры. Основная масса трудящихся заходит в кафе, чтобы перекусить, а не затем, чтобы вынести оттуда столовый прибор. Если такое дело (вынести) раз в пять лет и случается, то это не правило. Это – исключение. Лодыри и пьяницы среди рабочих тоже не правило, а исключение. Нормальному человеку свойственно стремление хорошо работать и уважать себя.

Почему же в таком важном документе, как социалистическое обязательство, некоторые предприятия считают возможным записывать пункты, вытекающие не из правил, а из исключений?

А потому, я думаю, что пункты эти – плод одиноких усилий какого-нибудь чиновника. Он с коллективом не советуется. Он томится в своем кабинете, зевает, чешет самопишущей ручкой за ухом, качается на стуле, глядит в потолок... "Взять надо. Другие вон берут. Что ж нам отставать? По головке не погладят. Надо. Теперь чего бы придумать, чтобы и легко было, и в передовых ходить?"

И чиновник пишет своим нечеловеческим, канцелярским почерком: "Следить за столовыми приборами...", "Соблюдать финансовую дисциплину". Подумает, покачается на стуле, зевнет и припишет: "Не устраивать пьянок в рабочее время". Это чиновник припомнил: кто-то когда-то пришел нетрезвый на работу.

О том, что эти пункты унижают людей, чиновник не думает, конечно. Когда это чиновники думали о людях? О том, что эти пункты опошляют такое понятие, как социалистическое обязательство, чиновники тоже не думают.

Им ведь ничто не дорого. Прелесть пунктов для чиновника в том, что они сильно облегчают выполнение обязательств. Как бы взяли обязательство, а как бы и нет... По форме взяли. По существу нет.

И вот сочинит чиновник эти пункты, а затем устраивает людям овации за то, что на работу приходили вовремя, не пили, не крали и столовые приборы в полной сохранности.

Мало того. Какой-нибудь пункт собственного сочинения чиновник вполне может назвать "новаторским", а иногда и того сильнее – "патриотическим". Разве отличались когда-нибудь чиновники целомудрием в обращении со словом?

И, как вы уже догадались, не для дела все это чиновнику нужно – какое уж там дело! – а для галочки, для отчета, для доклада. А в докладе чем громогласнее (так чиновнику кажется), тем почета и аплодисментов больше...

Не надо оваций по адресу подобных "обязательств".

И главное – не надо самих этих обязательств. Ведь стыдно.

1964