Виктор Ардов - Так оно бывает (Юмористические рассказы и сценки)

— Кого я вижу! Кто к нам притопал! Сам Перцуленко заявился своей собственной персоной!.. Ура Перцуленке! Пламенный привет! Дай я тебя облобызаю, сукин ты кот!.. Ну, как — надолго в наши палестины? (Хотя Спихоноздрев отлично знает, что приехал Перцуленко ненадолго, и именно потому, что именно он, Ноздрев, не желает решить простой вопрос.) Небось хвостом вертанешь — и фьюить! — обратно к себе, — да? — да? — да?.. Я угадал? По твоему носу вижу, что — так!!!

И вот уже Спихоноздрев облапит приезжего, хлопает по плечам с такой силой, что Перцуленко только крякает и качается, словно тонкая рябина под напором северного ветра…

А Ноздрев не молчит. Он все время тараторит, (чтобы посетитель не начал расспросов о своем деле):

— Слушай, давай с тобой вот что: давай сейчас отправимся в одно тут злачное местечко… Там, брат, такие чебуреки подают — пальчики оближешь! Ну, и водяру с собой захватим, разумеется… Под столиком, понимаешь, незаметно разольем и тяпнем… А может, ты перешел на коньяк? Сейчас многие придерживаются этой диеты: чистый коньяк и больше ничего!.. Так у нас и коньячок найдется!.. И не смей отказываться, это же я угощаю! Я! Понял: лично я!

Да, да, да, бывает и так, что спихотехник готов нести довольно значительные расходы из своих личных средств, лишь бы только уклониться от решения дел. Вот до чего доходит диалек-тика взаимоотношений человеческих! Казалось бы: разумное зерно заключается в том, что чиновник получает доход от лиц, которые заинтересованы в решении, зависящем от данного чиновника. А тут — наоборот…

Но и ласка и угощение не смягчают сути дела. Я в таких случаях всегда вспоминаю короткий разговор из комедии Островского «Горячее сердце». Дворник Силан, приведенный к городничему для допроса, покорно говорит ему: «Ну, секи меня…» А хитрый городничий отвечает так:

— Зачем сечь? Я тебя — лаской, лаской!..

Эти два коротких словца «лаской, лаской!» звучали и звучат, словно свист розги, опускаю-щейся на тело несчастного дворника. Так и «ласка» спихотехника: от нее делается не по себе человеку…

Основная трудность этого типа спихотехники — переход от переписки к личному общению с жертвами данной операции. В самом деле: если еще можно перейти от сухого и даже злобного текста бумаг, направляемых в ответ на законные требования с мест, к веселому амикошонству личных отношений с теми же самыми лицами, — то обратный переход крайне затруднителен. После обращения на «ты», поцелуев взасос и даже совместных вылазок в забегаловки не так-то просто писать обласканному (пускай фальшиво и в коварных целях): «Ваша заявка в текущем бюджетном году рассматриваться не будет».

Однако виртуозы спихотехники и в этом случае не теряются. Они снова принимаются писать сухо и злобно. А буде бывший благоприятель опять приедет в командировку «утрясать и выбивать», хитрый уклонист ему скажет:

— Дорогулечка, меня же заставили подписать эту отвратительную бюрократическую стряпню. Ты ж понимаешь: разве б я тебе такое послал?.. Но у нас ведь народ известный: чуть что, буквально сожрут! Сожрут и даже косточек не выплюнут! Это Я тебе говорю!.. А в отношении ваших заявок мы что-нибудь сделаем. Сделаем, не волнуйся… Лучше расскажи: как у тебя дома? Как жена? Теща здорова?

И так далее до тех пор, пока истомленная жертва не вернется обратно к себе в область.

И туда можно писать: «Гражданин такой-то умер, куда Вам и надлежит обратиться»…

Заканчивая свою лекцию, хочу сказать, что, несмотря на свою многовековую историю, спихотехника современная — искусство молодое, но очень перспективное. И далеко не все на этом поприще уже продумано, осуществлено, скомбинировано. Нас ждут еще многие сюрпризы в данной области.

Благодарю за внимание, товарищи. Прошу подписать мою путевку: я кончил.

От автора: Конечно, поощрять недостатки и проступки лиц, призванных обслуживать население, не следует. Но с другой стороны, в адрес этих людей идет такой мощный поток критики, что автор, как человек сердобольный (может быть, даже — излишне сердобольный), начал испытывать чувство жалости ко всем этим коряемым, критикуемым и несущим наказания и взыскания товарищам. Автор вполне отдает себе отчет, что его поведение в данном случае похоже на бессмертные слова недоросля Митрофанушки, который, поведав окружающим, будто ему приснилось ночью, как его матушка бьет его же батюшку, заключил таковое сообщение словами: «И так мне стало жалко…» — «Кого же ты пожалел, Митрофанушка?» — «Тебя, матушка: ты так устала, бимши батюшку!» Что ж, жалеть нерадивых работников воистину близко к позиции персонажа из комедии Фонвизина. Но разве можно умерить гуманизм, если он разгорелся в моей груди?! Вот я и решил посочувствовать работникам кухни и прилавка, верстака и стиральных агрегатов, химических операций и т. д. и т. п. Я подскажу всем: как надо себя вести, чтобы выпутаться из конфликта с плохо обслуженным потребителем. Благодарности со стороны работников сферы быта, а также от потребителей, которым мои советы помешали добиться нормального и разумного обслуживания, просьба направлять в отделы писем органов печати по территориальной принадлежности точек обслуживания, в коих произошли конфликты.