Михаил Жванецкий - Собрание произведений в пяти томах. Том 3. Восьмидесятые

Да кто ж такие слова – впрямую? Да улыбнись наконец, кивни ответно. Кому твои подробности нужны?

Тебе говорят: ты гений, иди домой! Иди домой, но пойми иронию. Радуйся от понимания откуда, и все, и куда. Не выключайся. А ты тут станешь возражать, рассказывать, как тебе кажется оно все якобы и мол. И окажется, что тебе это кажется и ничего ты толком не знаешь. И все про себя лично. А что в том доме, ты уже не знаешь. И почему оттуда люди такие веселые выскакивают, не подозреваешь, а все твои сведения – из слухов и голосов, так что не диссонируй, а поддерживай общий тон. Поняв это, ты не полезешь со своими слухами и личным опытом одного магазина против типографского текста букв.

Кое-кто, не понимая, откуда такой контраст между своим неясным бытом и счастливой жизнью окружающих, дуреет и недоверчиво заглядывает в лица встречных, являя наглядное пособие по нехватке ума, не понимая, что тут весь расчет на полное отсутствие дураков.

Дурак раньше кричал: «Все в порядке», теперь кричит: «Все не в порядке» – как всегда, невпопад. Сегодняшний разговор умных людей – веселый, подспудный и практического значения не имеет!

Те, что знают кое-что, улыбаются и молчат, которые все время говорят – не знают ничего. А те, что, встретившись, молча крепко обнимаются и разбегаются, смахивая слезу, знают все!

Умный человек наслаждается, понимая, что наступило его время. Что слышит – делит, что видит – умножает. Говорит одно, пишет третье, думает второе. Вслух «нет», в урну «да». Поддержать шефа, отрицая и поддерживая, свалить, набрать очки, нахваливая конкурента. Хотя и дескать, якобы и мол.

Вид веселый, глаза лукавые, походка стремительная, хотя движение бесцельное. Голос решительный, но приказ неразборчивый.

А этот самый разговор, ради которого обезьяны слезли с деревьев, потерял первостепенное значение и снова стал видом обнюхивания.

Главное – глаза, их подъем, упор, отвод. Момент начала молчания, уход за дверь, резкий выход на больничный и общий одобрительный взгляд, говорящий о несогласии.

Какое жить наслаждение, какое петь удовольствие!

Как живешь? Только подумаешь, так и ответить нечего, а не подумаешь – и отвечать не стоит.

Все наши несчастья начинаются фразой: «Как, разве вам ничего не говорили?»

Он(по телефону). Девушка, девушка, в чем дело? У меня уже несколько дней молчит телефон, девушка?

Она . Как? Разве вам ничего не говорили?

Он . Нет.

Она . А вы открытку получали?

Он . Нет.

Она . Как? Вы же должны были получить.

Он . Да. А я не получил.

Она . Вы должны были получить. (Кладет трубку.)

Он(набирает). Девушка!..

Она . Пятнадцатая.

Он . Уважаемая пятнадцатая. У меня уже три дня молчит телефон.

Она . А вам ничего не говорили?..

Он . Нет, нет, ничего. И открытки не было. А что случилось?

Она . Должна была быть. А из управления вам звонили?

Он . Нет.

Она . Странно.

Он . Что случилось?

Она . Вам изменили номер.

Он . Девушка, миленькая, пятнадцатая, не бросайте. За что? Почему?

Она . Там узнаете.

Он . Может быть, вы знаете, почему нет писем, телеграмм. Уже очень долго.

Она . Как, вы еще не знаете? (Щелкнула. Отключилась.)

Он . Нет, нет. Что случилось? Пожалуйста!

Она (щелкнула, включилась). Уже месяц, как вам поменяли адрес.

Он . Ой! Ай! За что? Куда бежать? Всему дому поменяли?

Она (щелкнула). Нет. Только вам.

Он (растерянно). Что же делать? Я же так жду. А тут приходят письма, повестки на фамилию Крысюк. Куда их пересылать?

Она . Постойте, вам что, действительно ничего не говорили?

Он . Нет.

Она . Это вам.

Он . Как?.. Я же...

Она . У вас изменилась фамилия в связи с вводом новой станции. Разве вы не получали открытку?

Он . Нет... Что же теперь делать? Меня же никто не знает...

Она (щелкнула). Вас предупредили. Вот у меня список. Против вас стоит птичка: «Предупрежден».

Он . Нет, нет. Я ничего не получал.

Она . Значит, получите. (Щелкнула, положила трубку.)

Он (набирает). Девушка...

Она . Восьмая.

Он . Мне пятнадцатую, пожалуйста.

Она . Минутку.

Он . Простите, милая пятнадцатая, как меня теперь зовут?

Она . Это Крысюк?

Он . Д-да...

Она . Сейчас, сейчас... Семен Эммануилович.

Он . Так я уже не...