Варвара Карбовская: Охотник

Собаки нервничали. Они подбегали к двери, и царапали ее лапами, кидались к хозяину, и тыкались ему в руку влажными клеенчатыми носами, и поскуливали, и стучали когтями по линолеуму прихожей. Все это означало в переводе на человеческий язык: «Мы знаем, ты едешь на охоту!.. Мы нарочно вертимся под ногами, чтобы ты нас не забыл».

Их звали Наль и Дамаянти. Так значилось в их охотничьих паспортах. Так выкликали их на выставках, присуждая медали и дипломы с отличием этим двум красновато-бронзовым ирландским сеттерам. Дома их называли запросто: Налька и Дамка.

– Наля, Дама, довольно винтовать. Кажется, ясно вам сказано – едете!.. Алеша, ты все взял, ничего не забыл? Спички, ножик, деньги… Запасные носки я положила в карманчик рюкзака. Если промочишь ноги, обязательно перемени. Когда тебя ждать?

– Ей-богу, не знаю, Анночка. Постараюсь завтра вечером часикам к шести. Жаль день разбивать, погода уж больно хороша.

Погода серая, хмурая, сырая, но, когда охотник собирается на охоту, для него все кругом превосходно. Зато, возвращаясь домой пустым, он первым делом сошлется на погоду: «А погода-то дрянь, мерзость! Какая уж тут охота».

– Ну, кажется, все, – говорит Алексей Пахомыч, надевая перчатки. – Только прошу тебя, Анночка, не волнуйся и не скучай, как в прошлый раз. Развлекись чем-нибудь. На неделе, обещаю тебе, сходим в театр. А за воскресенье ты на меня не обижайся. Так хочется подышать воздухом, освежиться.

Анна Петровна отмахивается.

– Да уж полно тебе уговаривать. Поезжай.

Она даже улыбается. У нее хватает великодушия сказать, что ей вовсе не будет скучно. Лицо у мужа такое оживленное, такая мальчишеская радость в глазах. Виски седые, а все мальчишка, когда дело касается охоты. В прошлом году он редко ездил на охоту. Воскресенье проводил дома, просыпался поздно, ворчал, раздражался; после завтрака снова ложился на диван, молчал, дремал. И все-таки было приятно, что он дома. Хотелось угостить чем-нибудь необыкновенным, рассказать что-нибудь интересное, приласкать, угодить. Но редко ей удавалось согнать будничное выражение с его лица в эти воскресные дни. Зато теперь одни сборы уже праздник.

«Твои игрушки», – так называет она подсадных уток, мешочки с дробью, «тулку» шестнадцатого калибра, плащ-палатку. Иногда он собирается наспех, что-нибудь забывает, приезжает пустой, но все равно веселый, полный впечатлений. А когда привозит трофеи – восторгам нет конца. Тогда Анна Петровна к ужину зовет гостей, чтобы триумф был полным. Гости едят диких уток или вальдшнепов и говорят Анне Петровне:

– Ваш Алексей Пахомыч – молодец! Мы воскресенье просиживаем в дыму за преферансом или мотаемся по магазинам, а он наглотается озона и молодой на всю неделю.

За обедом он рассказывает смешное про себя и про собак, гости хохочут. А потом, когда они уходят, он сознается жене:

– Анночка, ведь это я им все наврал – и про собак, и про себя. Ничего подобного не было. Было просто-напросто хорошо – озеро, тишина, но разве до них Дойдет? Они же ничего такого не понимают.

Анна Петровна понимала все и ясно представляла себе и тишину, и холодок раннего утра, и запах земли, и ни с чем не сравнимое чувство дружбы с природой. И радовалась, что он делится с ней самым хорошим, настоящим, а гостям рассказывает смешные охотничьи побасенки. Ей хорошо было с ним вдвоем и все-таки она звала гостей, чтобы муж мог похвалиться перед ними своими охотничьими успехами и немножко тоже для того, чтобы показать, какой у нее хороший муж.

В прошлый раз один из гостей, разрезая утку, спросил:

– А дробь тут не попадется?

Его жена, авторитетная женщина, научный работник, ответила с полным ртом:

– Ну, если и попадется, так ведь она уже выстреленная!..

Потом, когда они остались одни, он все вспоминал про выстреленную дробь и заливался счастливым ребячьим смехом.

Он много ест и крепко спит после охоты. Анна Петровна тихонько подходит к кровати, чтобы погасить свет, и долго смотрит на его безмятежное лицо с открытым ртом. Некрасиво, когда человек спит с открытым ртом, но это у кого-нибудь некрасиво, а у Алеши все хорошо… Нет, она рада, что он ездит на охоту, и пусть он не думает о ней, что ей будет скучно. После целой недели напряженной работы для него это лучший отдых, и она ничем не хочет его омрачать.

Собаки извелись в конец. В прихожей раздался звонок.

– Это Олег Иваныч. Я очень рада, что он с тобой ездит. Все-таки я не слишком доверяю твоим шоферским способностям и всегда тревожусь.