Борис Леонтьев - Триумф Великого Комбинатора, или возвращение Остапа Бендера

- Волшебная лошадь! Как вы считаете, товарищ Киров?

- Да, лошадь хоть куда! - согласился c вождем один из любимцев партии.

- Прямо социалистический алмаз! - выпорхнуло из уст всесоюзного старосты.

"Фантастический скакун!" - подумал Клим Ворошилов.

- Ему три года, товарищ Сталин! - дергая щекой, задушевно воскликнул Ляшко. - На моих глазах вырос. Мы возлагаем на него большие надежды.

- Большие надежды возлагаете... - размеренно повторил вождь. - А не тот ли это жеребец, которому все газеты предсказывают победу?

- Это жеребец чистых кровей, - ворвался в разговор администратор Гурий. - Вы c ним поосторожней, товарищ Сталин, он у нас раздражительный.

- А вы кто такой? - нахмурил брови вождь.

- Это наш администратор Исидор Кириллович Гурий, доложил Андрей Тихонович.

Вождь вгляделся в лицо товарища Гурия. Лицо ему понравилось.

- Чистых кровей, говорите, эта лошадка?..

- Чистых, товарищ Сталин! - голосом наибольшей звучности откликнулся администратор.

- Это хорошо, что чистых! - улыбнулся, как на портретах, вождь. - Я безоговорочно восхищен Черным Вихрем!

- Он к вам тоже привязался, товарищ Сталин! - радостно воскликнул администратор.

Иосиф Виссарионович извлек из кармана трубку, набил табаком "Герцеговина-Флор", закурил и обвел свою свиту лукавым взглядом.

- А кто руководитель этой команды? - спросил он после некоторого молчания.

- Так вот Гурий и есть руководитель! - музыкально мурлыкнул товарищ Ляшко.

Вождь повернулся к администратору, затянулся, выпустил изо рта дым, слегка взмахнул трубкой и тихо спросил:

- Значит, Черный Вихрь пойдет под вашим личным руководством?

- Да, товарищ Сталин! - так же тихо ответил администратор.

- А кто наездник? - не унимался вождь.

- Ким Родионов, товарищ Сталин! - быстро сообщил администратор.

- Так за кем же будет победа, товарищ Гурий?

- Победа будет за нами, товарищ Сталин! - со всей патриотической ответственностью заявил Исидор Кириллович.

"Как хорошо сказал, шельмец! - подумал вождь. - Надо запомнить". И запомнил.

- Удачи вам, товарищ Гурий! Возвращайтесь c победой!.. Начинайте, товарищи!

Администратор щелкнул пальцами. Ким Родионов заносчиво подошел к Черному Вихрю вплотную, надменно протянул ему левую руку, правой схватил за ремешок и ловко сел на коня. Затем он крутанулся и двинулся по дорожке на стартовое поле пробега.

Повсюду загудело.

От трибуны группами прорывались репортеры - все хотели видеть вождей и лошадей c близкого расстояния.

Репродуктор рычал-надрывался:

- Товарищи! Отойдите за пределы досягаемости задних копыт!

Но тут раздалась команда приготовиться. Дали старт. Лошади c поразительной быстротой понеслись от бушующей трибуны на запад. Их неудержимо влекло в Париж.

Глава XXXII В ДЕШЕВОМ ЭЛЕКТРИЧЕСКОМ РАЮ

Таксомотор перевалил через мост и тихо пополз по набережным Сены. Справа плыл "кораблик" Сите со знаменитой Парижской Богоматерью. Всюду, куда ни глянь, царило великолепие! Кружилась голова и захватывало дух.

Гвардейцы кардинала... Именем короля!.. Один за всех и все за одного!.. Либертэ, эгалитэ, фратернитэ... Дерни за веревочку, дитя мое, дверь и откроется!.. Государство - это я! А ля гэр ком, а ля гэр... После нас хоть потоп!.. Вставай, проклятьем заклейменный!..

В голове Остапа Бендера пронеслась вся великая история Франции.

Он попросил шофера остановить недалеко от бульвара Распай. На другом берегу Сены по-прежнему стоял Лувр. Остап полюбовался несомненно дорогим спортивным автомобилем, ослепительно сверкающим никелированным корпусом, и направился к гостеприимной террасе кафе "Одинокий журавль". Под длинным полотняным тентом стояли столики. Остап миновал столики, вошел в кафе, остановился у зеркала, поправил галстук c маленькими подковками, смахнул пылинку c черного люстринового пиджака и направился в зал. Тут было шумно и тесно. C крохотной сцены под фортепианный аккомпанемент ровно лилась заунывная тягучая песня:

В вечерних ресторанах, в парижских балаганах

В дешевом электрическом раю,

Всю ночь ломая руки от ярости и муки,

Я людям что-то жалобно пою...

Напудренным гарсонам приходилось перекрикивать стук тарелок и разноязычные голоса посетителей. Остап щелкнул пальцами, подозвал одного из гарсонов и выдавил из своего горла несколько французских слов:

- Я ищу Джона, Джона Кервуда.

Гарсон подбородком указал на столик неподалеку от невысокой стойки, около которой теснились три американца в коричневых парусиновых брюках и русский полковник c седыми подусниками. За столиком в небрежной позе сидел знакомый Остапа по московскому ипподрому. Он пил кофе со сливками и медленно откусывал сандвич c красной икрой.