неизвестен Автор - Салон 1-67 - Сборник любительских околоюморных текстов от Anekdot,ru

NN Буневич

Так говорил Замминистра. Роман (продолжение) Глава 4. Секстан и буссоль. В тот день, когда у них кончилось пиво, солнце палило беспощадно. Струи дождя изредка прорывались сквозь белое одеяло тумана и, немного поплутав, поворачивали обратно. Темное звездное небо бороздили метеориты, летающие тарелки и один кофейник. Она скорчилась в шезлонге на прогнившей заплеванной палубе и читала записку, оставленную им неделю назад. Наконец, размазав по всему телу выступивший на лице пот, она крадучись отворила дверь в рубку. Он стоял в той же позе, что и последние восемнадцать лет прижав к груди штурвальное колесо и всматриваясь в проплывающие мимо дорожные знаки. "Милый, - сказала она, - извини, но я не смогла ничего понять. Ты такой умный". Искоса бросив взгляд на бумагу, он произнес: "Ах да, я не заметил, что у меня кончились чернила". Потом, не снимая рук со штурвала, он привлек к себе ее содрогающееся в эпилепсии тело и прошептал: "И вообще это не тебе". Мимо пронеслись два торнадо, промчалось цунами, а за кормой гнойным нарывом вспучился небольшой вулкан. Она удивленно смотрела на его волевое лицо, покрытое шрамами, грязью, противогазом и накомарником: "Мы же здесь одни - на судне". Об палубу звонко брякнулась пустая консервная банка. Подняв кверху глаза, они некоторое время наблюдали за пижонистым скелетом, делавшим непристойные жесты с борта пролетавшего мимо "Летучего голландца". "Да, я полюбил другую, и писал ей", - с незнакомой нежностью произнес он. "Кстати, прибавь парусов, кинь угля в топку и приналяг на весла, - уже обычным тоном приказал он, - мы опаздываем. И не забудь бросить якорь". "А швартовы отдавать?" - дрожащим голосом осведомилась она, не успев оправиться от горя. "Да кто возьмет эту дрянь?" - он больше не слушал ее, и снова уставился на горизонт, где воды океана срывались с края земли и исчезали в пучине Неведомого. Прошел год. "А она красивая?" - робко спросила она, разглядывая свое отражение в медной сковородке. "Не мешай мне работать свое болтовней", он судорожно стискивал штурвал, сигарету и ручку унитаза. С левого борта показался буек с надписью: "Бермудский треугольник - 100 м." "Милый, может, свернем?" - она испуганно прижалась к его груди, невзирая на огромный штурвал, намного опередивший ее в этом порыве. "Ты же знаешь, что у нас заклинен руль, - он напряженно обдумывал ситуацию. - Кстати, и тормоза отказали". Они проплыли указанное расстояние и еще немного. Внезапно решившись, она обратила к нему одухотворенное тройным одеколоном лицо: "Дорогой, если что-то случится с нами - знай, я никогда не любила тебя. Ты был мне противен. Как часто я хотела тебя прикончить, но ты так вонял, что я сразу теряла сознание. И у меня был любовник. Помнишь того голландца? Теперь, на краю гибели, я рада признаться: если умру я, то это будет ничтожной платой за то, что при этом наконец сдохнешь и ты. Прощай, дорогой". Она шумно отдувалась, испытывая огромное облегчение. Он изумленно уставился на нее; взор его был светел и лучился счастьем. Бросившись на колени, он исступленно целовал ее лысую макушку: "Сокровище мое, я и не подозревал о силе твоего чувства. Ты принесла свет, надежду и смысл в мою убогую жизнь. Должен сказать, что ты ненавистна мне еще больше, и не спорь; прости, что у меня совсем не было времени, чтобы бросить тебя за борт, и виной тому не безразличие, а проклятая работа. И теперь, на краю гибели, я говорю тебе: пусть тухлую плоть твою сожрут слепые рыбы, пусть кости твои разъест морская соль, и сама память о тебе утонет в пучине. Прощай, дорогая". Он раскрыл объятия, и не удерживаемый ничем штурвал покатился и с плеском исчез за бортом. Она бросилась ему на грудь, на лету заряжая пистолет. Их тела слились, объединенные чувством, победить которое не смогли ни годы, ни океан, и волна экстаза затопила их целиком, выплеснулась на палубу и низринулась в трюмы, где тихие сонные крысы принялись грызть и рвать когтями друг друга. Наконец, все стихло, и, обессилев, они смогли оторваться один от другого. Счастливые, они сидели на палубе, привалившись к кормовой надстройке. "Смотри, - показала она на темное пятно, приближавшееся с правого борта. Там кто-то плывет". Они привстали, наблюдая, как голое и заросшее существо влезает по якорной цепи. "Приветствуем тебя на этом славном дредноуте, о пловец, и поздравляем со спасением от хладных глубин и кровожадных морских чудовищ", - он торжественно начал читать заготовленную речь, но запнулся. Гость, ступивший на палубу, нервно осмотрелся, подпрыгнул в непритворном испуге и бросился к противоположному борту. Там он оглянулся на них, стоявших в некотором смятении смачно харкнул, выругался на незнакомом языке и бросился в воду. Когда проклятия затихли вдали, лишь зеленая полоса желчи обозначала его путь среди объедков и экскрементов. Помолчали. "Да, так о чем это я ?" - он потер лоб, и она не нашла, что ответить. Подумав еще, он спросил: "Кстати, а как называется этот корабль?" Она пожала плечами: "Сейчас посмотрю", - потом, перейдя на нос судна, перегнулась через борт. Прошло так много времени, что ему стало скучно, но он не хотел отвлекать ее. Наконец, она выпрямилась; взгляд ее был дик и бессмыслен. Озираясь по сторонам, она шарила руками в воздухе и, не найдя опоры, рухнула навзничь и забилась в конвульсиях. Он наблюдал с интересом; потом, вспомнив собственный вопрос, склонился над бездной и принялся разбирать покрытые ракушками и слизью буквы. Когда он сполз обратно, седина проступала сквозь корку грязи на его волосах, руки тряслись, словно пытаясь нащупать что-то утерянное безвозвратно. Он беспомощно огляделся, сел на палубу и заплакал. "** ниссана **** года береговой охраной Соединенных Штатов Японии было замечено неизвестное судно, дрейфующее у побережья префектуры Флорида. При осмотре не было обнаружено ни команды, ни останков оной. Обшивка корабля испытала, очевидно, разрушительное воздействие времени и морской стихии, так что название судна и порт приписки установить не удалось. Без сомнения, перед нами еще одно звено в цепи загадок Бермудского треугольника". "Банзай таймс".