Игорь Соколов - Человек из грязи, нежности и света

– Что ты хочешь?! – спросил его продюсер.

– Чтоб ты нас вернул назад! – крикнул дядя Абрам.

– Это уже не получится! – усмехнулся продюсер. – Ты уже сделал свой выбор между цивилизацией и любовью!

– А я и не отказываюсь от него! – вздохнул со слезами на глазах дядя Абрам. – Если можешь, передай хотя бы сыну, что я жив и живу на необитаемом острове!

– Хорошо! – согласился продюсер, и дружелюбно взмахнув ему на прощанье рукой, быстро взлетел на своем вертолете высоко в небо.

Дядя Абрам еще долго вглядывался в исчезающую из его глаз точку и уже ни о чем не думал.

Почему-то в этот миг он почувствовал странное облегчение, словно кто-то его навек освободил от тяжкой ноши нести на себе весь крест за человечество которое все равно никогда не будет ему за это благодарно.

Единственно, о чем он больше всего жалел, это о том, что больше никогда не увидит своего сына – Леву, хоть и приемного, а все равно своего – родного.

Весь сон Эскина был перенасыщен многочисленными злодеями, которые с одинаковым злым, а порой отсутствующим взглядом оттаскивали от него упирающегося и сопротивляющегося изо всех сил дядю Абрама.

Дядя Абрам что-то кричал, размахивая руками, но расстояние между ними продолжало неумолимо расти, пока его отец совсем не превратился в крохотную точку.

Больше всего Эскина удивляло, откуда сразу возникло столько злодеев, неужели их всегда было так много, и они тихо и незаметно жили среди нас?!

– Да, конечно, они всегда жили среди нас, а используя наши ошибки, почти всегда добивались своего! Какой-то злой рок или какая-то неумолимая стихия двигала их больным рассудком в одном и том же безумном направлении.

Эскин понимал, что злодеи из его сна это никакие не сказки и не суеверия, и хотя они все вместе одинаково волнуют, злодеи – это реальные существа, и сколько бы их не было, один или множество, они похитили его отца и где-то спрятали.

Повар Кочегарова вроде дала подсказку своим астральным прогнозом, что на каком-то острове, но Амулетов убедил его не верить в этот бред, ведь даже если бы этот бред был правдой, то он все равно ничего не узнал из этой правды.

Весь день после этой ночи Эскин пролежал в постели глубоко задумавшись о природе зла, злодейства, в то время как Алла и Лулу пытались разбудить и разогреть его тело страстными поцелуями, но Эскин проявлял к ним равное равнодушие, отчего его женщины тут же расплакались и побежали заливать свое маленькое горе в ближайший ресторан.

После их ухода Эскин немного очнулся, встал, подошел к книжной полке и схватил с нее первую попавшуюся книгу – это была Библия, а потом раскрыл наугад несколько страниц и читал интуитивно, пытаясь осмыслить и запомнить прочитанное.

«Ибо восстанут лжехристы и лжепророки, и дадут знамения и чудеса, чтобы прельстить, если возможно, и избранных. Вы же берегитесь: вот, Я наперед сказал вам все. Но в те дни, после скорби той, солнце померкнет, и луна не даст света своего. Звезды спадут с неба, и силы небесные поколеблются. Тогда увидят Сына Человеческого, грядущего на облаках с силою многою и славою. И тогда Он пошлет Ангелов Своих и соберет Избранных своих от четырех ветров и от края земли и до края неба.

От смоковницы возьмите подобие: когда ветви ее становятся уже мягки и пускают листья, то знаете, что близко лето; Так и когда увидите то сбывающимся, знайте что близко при дверях. Истинно говорю вам: не прейдет род сей, как все это будет».

Эскин захлопнул Библию, лишь мельком взглянув на оглавление, чтобы узнать, что он читал. Это было Евангелием от Марка. Тут же зазвонил его телефон.

– Лев Абрамович, это вы?! – спросил голос.

– Да, а что вам нужно?

– Меня ваш отец просил передать, что он жив и живет на необитаемом острове! Если вас, конечно, удовлетворяет такая информация, – незнакомец хихикнул, словно говорил о пустяках.

«Так и когда увидите то сбывающимся, знайте, что близко при дверях», – вспомнил Эскин тут же фразу из Библии.

– Это вы, Альфред Тарговиц?! – спросил Эскин.

– Надо же, какой вы проницательный, – засмеялся продюсер. Эскин в этот момент быстро набрал по домашнему телефону номер Амулетова и приложил трубку ближе к сотовому телефону, чтобы Амулетов услышал их разговор.

– Знаете, Альфред, я очень восхищен вашими умственными способностями, – глубоко вздохнул Эскин.

– А я в этом и не сомневался, – засмеялся продюсер.

Эскин услышав первый гудок из трубки, извещающей Амулетова о его звонке, успел зажать отверстие динамика ладонью, оставив только отверстие в трубке, из которого Амулетов мог слышать весь их разговор.