Павел Юрич - Зеленая флейта

Студент торопливо обошел кресло и выполнил инструкции старика. Несколько секунд он вглядывался в зеркало, а затем издал сдавленный вопль и пулей вылетел из особняка.

Наутро университет полнился слухами о загадочном самоубийстве студента Шпрингера. Никто, даже друг его Иоганн, не мог даже предположить, что причиною, заставившей Германа сунуть голову в петлю, было увиденное в зеркале старого француза.

И уж тем более не мог друг его Иоганн предположить, кого именно узрел в зеркале несчастный Герман.

…Поднялся сильный ветер, и он решил укрыться от него в небольшом кафе. Толкнув тяжелую дверь, он подошел к стойке и заказал кофе без сахара с толстым ломтиком лимона – он любил этот горький напиток, любил потягивать его, сидя в таких вот кафе за столиком на одного, слушая тихую музыку…

Она заказала то же самое. Он вздрогнул, услышав это, и повернул голову в ее сторону.

– Не правда ли, удачный повод для знакомства? – спросил он, слегка волнуясь.

– Абсолютно верно, – с какой-то детской серьезностью согласилась она, поправив челку.

…Потом они сидели и пили горький кофе, курили одну сигарету за другой. Они ни о чем не разговаривали, просто сидели и смотрели друг на друга, а потом, не сговариваясь, вышли на улицу.

Нашедшие друг друга долго гуляли по кривым улочкам этого города, говоря обо всем – о музыке, которая нравится обоим, о людях, окружающих их…

На мосту, где ветер развевал полы его черного пальто, он купил у бабульки букет полевых цветов и, галантно поклонившись, подарил ей его.

В ответ она отряхнула пылинку («У нас ужасно пыльный город…») с его плеча, а потом взяла его за руку. Никогда в жизни им не было так хорошо…

…Такое могло произойти с ними. Но не произошло.

Из-за каких-то мелких проблем он не смог приехать в этот город, и они никогда не встретились. Оба продолжали жить своей жизнью. В двадцать лет она умерла в больнице от заражения крови после второго аборта, даже не зная, кто не стал отцом ее ребенка.

А он – что он? В пятьдесят два года ему вдруг стало невыносимо скучно и грустно. Мысль, которая пронзила его, причинила ему боль: «Меня никто никогда не любил».

И тогда он повесил на плечики генеральский мундир, ослабил узел форменного галстука и плеснул себе еще коньяку. Залпом опрокинув граненый стакан, он взял именной пистолет и, взглянув на дождь за окном, пустил себе пулю в висок.

– Так ты пришел убить меня? – говорившего не было видно в полумраке пещеры.

Рыцарь, державший наперевес копье, только усмехнулся:

– Конечно. Ты ведь дракон – и король послал меня уничтожить тебя, злобное создание.

– Подожди – постепенно глаза рыцаря привыкали к полутьме и он уже мог различить очертания огромного дракона, свернувшегося в клубок на груде сокровищ. – Присядь. Ты ведь проделал долгий путь, разыскивая мое логово, не так ли?

Рыцарь кивнул. Он действительно порядком подустал, бегая по горам. Да и в горле пересохло просто ужасно.

– Может быть, прежде чем убить меня, ты отведаешь чудного вина из моей коллекции? Все равно, я так понимаю, мне она вскоре станет абсолютно без надобности. Вино не отравлено, не бойся – мы, драконы, не опускаемся до таких мелких пакостей.

«А ведь у него очень приятный голос», – подумал рыцарь. Не выпуская из рук оружия он подошел к бочке и вытащил пробку.

Вино действительно оказалось великолепным. Да и собеседником дракон оказался превосходным.

– Так ты утверждаешь, что рыцарю недоступны пороки, и именно потому он столь нетерпим к нам, драконам? Людская молва наделила нас свирепостью, ужасным видом, похотливостью и алчностью.

– Так оно и есть, – согласился рыцарь. – Ведь вы крадете девушек, запираете их в башнях, а сами, обуреваемые великой жаждой стяжательства, копите несметные запасы золота в своих подвалах.

– Хм, интересная логика, – дракон зевнул и из его рта вырвались несколько струек дыма. – Подходя к моему жилищу ты случайно не заметил поблизости какой—нибудь мало—мальски подходящей башенки? А то вот ведь незадача – нет у меня никакой башни. И девушки в ней, соответственно, тоже нет – чисто физиологически она мне не интересна.

– Ну а как же золото? – рыцарю вдруг вспомнилась старая пословица: «Никогда не заговаривай с драконом, если хочешь его убить».

«Глуповат. Убежден в своей правоте, но глуповат» – дракон смотрел на простодушное лицо, вперившееся в него наивными голубыми глазами. «Да и молод он, пожалуй».