Дмитрий Аккерман - Fur Elise. Мистический сборник

Он встал на колени, раздвинув ее ноги, и потянул вниз трусики. Снять их оказалось неожиданно сложно – у Юленьки была округлая попа, которая не давала стащить их просто так. Ему пришлось приподнимать ее зад – она оказалась тяжелее, чем он думал. Однако результат оправдывал труды – она лежала перед ним почти голая, бесстыдно раскинув ноги. Заветный бугорок, на который он мечтал посмотреть вживую последние три года, был перед ним как на ладони.

Он был готов уже сейчас ворваться в нее и терзать ее плоть – но усилием воли заставил себя не торопиться. Запустил пальцы в ее светлые редкие волоски, нежно погладил ее по низу живота. Потом раздвинул губки, запустил палец туда. Ощутил влажную горячую расщелину. У него закружилась голова, он понял, что сейчас потеряет сознание от страсти.

Еще раз прислушался – тишина. Неуклюже стянул с себя штаны вместе с трусами, согнул ноги Юленьки в коленях и улегся на нее. Все оказалось не так просто, как в байках старших друзей. Он тыкался в упругое тело, и никак не мог сообразить, куда. Наконец до него дошло, что Юленька наверняка девственница – а потому ему предстоит совершить тот подвиг, который является священным долгом любого мужчины.

Встав на колени, он разглядел наконец маленькое темнеющее отверстие. И решительно двинулся в него. Отверстие не пускало, хотя было мокрым. Наконец он почувствовал, что плоть прогибается под его напором – резко двинул тазом вперед и ощутил, что прорывается внутрь. Какой-то звук отвлек его внимание – как будто кто-то охнул женским голосом. Он замер, чувствуя, как тело Юленьки плотно облегает его орган, вызывая сладострастные ощущения, пробивающие вдоль спинного мозга. Тишина.

Он схватил Юленьку за бедра, впился губами в ее губы и начал судорожно двигать тазом. С каждым движением безумно приятные ощущения внутри него все нарастали. Это совсем не было похоже на его одинокие порочные развлечения в ванной, когда он выполнял обе роли – и мужчины, и женщины. Делать это с живой девушкой оказалось в миллион раз слаще и сильнее. Живой?

Он открыл глаза и приподнялся. Глаза Юленьки были все так же открыты и смотрели в небо. Но он готов был поклясться, что где-то внизу, в районе ее живота, в такт его движениям сокращались ее мышцы.

«Ладно, потом разберемся», – подумал он. Сейчас он был весь сосредоточен на том органе, который был полностью погружен в девушку. Он уже не контролировал себя: казалось, вместо него кто-то другой судорожно двигает его бедрами, посылая снаряд вперед и тут же извлекая его обратно. Он почувствовал, что сейчас уже все, и в последний момент подумал: «А вдруг она залетит?»

Становиться отцом ему вовсе не хотелось, но остановиться он тоже не мог. Внизу его живота уже раздувался огромный горячий шар: еще чуть-чуть, и он взорвется…

– А-а-а, – истошно заорал он и захлебнулся собственной слюной. Судороги оргазма били его не хуже электричества. Он чувствовал, что весь запас его неразделенной любви сейчас вливается внутрь Юленьки.

Он очнулся от ощущения, что под щекой мокро. Он лежал лицом на лице Юленьки, в луже собственной слюны. Где-то внизу остро стучал пульс. Его пульс. Юленька не шевелилась.

Чувствуя полное опустошение, он встал, брезгливо посмотрел на слизь и кровь, стекающие по ее и его бедрам. Сначала хотел вытереться трусиками девушки, но потом вспомнил про безопасность, отошел в куст и вытерся листьями. Юленька лежала на спине, голая и соблазнительная – но сейчас она его уже не возбуждала.

Надо было бежать. Он подумал, надел на нее трусики – они тут же промокли от крови. «Странно, откуда кровь – она же мертвая», – безучастно подумал он. Застегнул ее блузку, стараясь не оставлять кровавых следов от пальцев. Нашел сумочку, отброшенную ей в сторону в самом начале их визита сюда. Помедлил, не удержался, открыл. В сумочке не было ничего особо интересного – несколько тетрадок, зеркальце, помада, ножнички, пачка прокладок, паспорт, немного денег. Он открыл документ, посмотрел на фотографию Юленьки не такой уж и большой давности. Да, она стала еще красивее. В обложку паспорта была воткнута фотография парня. Броская внешность, наглые глаза, лет двадцать на вид. Он покачал головой, злорадно подумал: «Зато я был первым».

Он сложил все обратно в сумочку, положил ее рядом с Юленькой. Потом все той же свернутой рубашкой подтащил электрод поближе к ее руке. Чтобы не было никаких сомнений. Затем расправил рубашку, надел и вышел на тропинку.