Ольга Боянова - Боги и Люди. Истории про человечных богов и благородных людей

Вечером выбирали самого красивого парня, надевали ему на шею науз – верёвочку с подвеской, полной сухих ароматных трав, и водили вокруг него хороводы, распевая песни.

На эти вечерние игрища допускались только молодые парни и девушки. После хоровода они разбивались на пары и разбредались, кто в поле, кто в лес.

Ярило любовь очень одобрял. Он даже проверял, все ли парни и девки в гулянье участвуют. Ходит, смотрит, спрашивает, если что не так.

И вот как-то в такой вечер идёт он по деревне мимо Гордыниного дома. Смотрит, молодой парень, вместо того, чтобы с девушкой миловаться, во дворе дрова колет. Удивился Ярило. Думает, что-то не то с этим парнем.

Подходит ближе. Всмотрелся и ужаснулся: «Сердце-то у парня ледяное! Видно, Морена, Богиня Зимы и Смерти, поцеловала парня! Не дело это! Как же я это не усмотрел! Надо парня выручать!»

Пошёл дальше, всё думает, как помочь.

И видит – на скамеечке сидит девушка, такая милая, как ландыш лесной, но печальная. И одна сидит. Тоже непорядок. Подсел к ней, разговор завёл. А она отворачивается, глаза прячет. Но разве против Бога Ярилы устоит кто? Узнал, что Ясуней зовут. Выспросил про её несчастную любовь к Гордыне.

«Вот и лекарство есть для парня», – обрадовался Ярило.

И сказал:

– Помогу я тебе, только делать должна точно, как я скажу. Согласна?

А Ясуня шепчет:

– А Гордыне от этого худа какого не будет?

Восхитился про себя Ярило: «Вот она, настоящая любовь! За милого беспокоится, а не о себе думает!»

А вслух говорит:

– Будешь делать, как скажу, только добро будет. Сердце его ледяное растопить нужно, а то недолго ему тут оставаться, может скоро в Навь, Мир смерти, уйти.

И протягивает ей науз с ароматными травами. По этому наузу Ясуня и признала Ярилу. В землю хотела поклониться, да он не позволил.

– Слушай дальше, – говорит. – Науз этот из рук ни на минутку не выпускай, чтобы сила в нём оставалась. Утром, как пойдёт он скотину выгонять, подойди к нему, да встань прямо перед ним и, не мешкая, чтоб не одумался, подай ему науз, гляди в глаза и быстро так скажи: «Одно сердце страдает, другое не знает».

Он растеряется, отвык парень уже, чтобы девки на шею вешались, ветку возьмёт и глянет на тебя. А как глянет, так и присохнет. Но ты тут же повернись и прочь иди.

Вот после этого начнётся самое трудное для тебя. Гордыня твой начнёт следом за тобой ходить, любви ответной просить. Но ты каждый раз отвечай: «С чем пришёл, с тем и пошёл», – поворачивайся и уходи, виду не подавай, что любишь. Если ответишь на любовь, поцеловать разрешишь, сердце его заледенеет пуще прежнего, уже ничем не поможешь, а он быстро в Навь отойдёт.

И продержаться так тебе надо до следующего Ярилиного Дня. Сватов будет засылать, отказывай. Отцу можешь намекнуть, что, мол, Ярило так велел, а больше никому ни слова. За этот год сердце его полностью оттает, Морена власть над ним потеряет. Продержишься, через год я сам на Гордыню науз с травами надену. Как увидишь на нём мой праздничный науз, так к отцу веди, чтобы благословил. Тогда и милуйся, сколько хочешь.

Прижала Ясуня науз к груди, вдохнула духмяность травяную. Подняла глаза, чтобы поблагодарить, а Ярилы уже и нет, только рядом сидел, а уж и след простыл. Но Ясуня всё же сказала те добрые слова, что хотела сказать – Бог, он Бог и есть – всё слышит, всё знает.

В эту ночь Ясуня так и не ложилась спать, науз к лицу прижимала и смелости набиралась, как она к любимому подойдёт.

А утром, только рассвет занялся, Ясуня уже Гордыню поджидает. Он один жил, родители померли, так за скотиной он сам и ходил. Гонит парень скотину в стадо, а наперерез ему девушка спешит. Скользнул он по ней взглядом, хотел дальше идти. А она встала перед ним и протягивает науз с душистой травой. Он от неожиданности науз взял и на неё глаза поднял. А она ему в глаза глядит и говорит:

– Одно сердце страдает, другое не знает.

Жар у него по телу прошёл, смотрит на девушку, а она ему милее всех на свете кажется.

– Как зовут тебя, милая? Чья ты дочка будешь?

Но красавица повернулась и пошла прочь. Он за ней. И про скотину забыл. Догнал, не пускает. А она ему так строго:

– С чем пришёл, с тем и пошёл!

Оторопел Гордыня. Гордость в нём взыграла, тоже повернулся и пошёл, но науз душистый из рук не выпускает, память о девушке хранит. А Ясуня домой бегом, слезами захлёбывается и не знает, о чём плачет: то ли потому, что Гордыня, наконец-то, её заметил, то ли потому, что оттолкнуть его пришлось.