Максим Александров - Мифическая космография. Путевые заметки

Некоторые переживания, связанные с новыми открытиями, мне посчастливилось выразить в своих стихах.

Многие путешествия в иные миры и альтернативные реальности я записывала, ведя своеобразный дневник.

М. А.: Расскажи ещё о каких-нибудь ярких переживаниях.

В 2012—2013 годах мы с дочерью совершили путешествие по южной части Испании (Андалусии). Мы побывали в разных городах, в том числе посетили Гранаду.

В Гранадском кафедральном соборе, совмещающем, как и большинство крупных католических храмов Испании, функции церкви и музея, я испытала ещё одно потрясение. Я стояла перед картиной Мемлинга, фламандского живописца XV столетия. Это были «Святые жёны». Неожиданно храм, окружающие люди, многоязыкая толпа туристов, всё привычное перестало для меня существовать, сместилось на край сознания. Картина, укрытая сверхпрочным стеклом, обернулась окном в другой мир – в мир Средневековья. Стекло отражало современность, по нему скользили бледные тени людей, но сама картина налилась красками, засияла, словно и не было шести пролетевших столетий. Более того, я услышала плач, похожий на тихую музыку, шорохи одежд, чьи-то тихие вздохи… Я стояла перед картиной, и слёзы лились у меня по лицу. Было ли это переживание навеяно уникальным творением художника, или это было переживание чего-то безусловно родственного, близкого, долетевшего ко мне сквозь толщу столетий? Не знаю. Незадолго до этого момента мне удалось увидеть фрагменты прошлых воплощений. Некоторые были очень ярки.

Ещё одно из ярчайших переживаний у меня случилось во время медитации в метро.

Произошло расширение, но оно сопровождалось другим открытием. Сначала было ощущение сильного света и воздуха, как бы некоего замедления течения времени, зависания. А потом я обнаружила, что люди, которые едут со мной в вагоне поезда, изменились. Их лица стали другими – я воочию увидела лики с картин старых мастеров. Люди сидели напротив, читали, кто-то разговаривал, иные рассматривали картинки в своих смартфонах… и все они были невероятно, потрясающе красивы. Мне казалось, что когда-то, давным-давно, я уже видела эти лица, только не могу вспомнить где. В их движениях сквозила особенная стать, пластика рук была совершенной. Эти люди… они были прекрасны. Я едва не плакала. Обычно в метро видишь усталых, измотанных пассажиров, черты их лиц резки или смазаны. Но в этот воскресный день (я ехала на мессу) они были Людьми, они были совершенны, они вышли из рук Творца, они были Его детьми. Эти лица живо напомнили мне картины Мемлинга. Картины, где человек предстаёт воистину Человеком – совершенным существом, сотворённым гениальным Мастером.

По образованию химик. В настоящее время наставник одной из буддийских школ.

М. А.: Как ты вообще ко всему этому пришёл?

Началось всё в мае 1995 года, когда я впервые испытал состояние осознанного сновидения, прочитав тексты Карлоса Кастанеды. Этот опыт совершенно меня поразил, приоткрыв дверь в скрытую часть реальности, полную чудес. Побуждаемый острым интересом, я продолжал заниматься «тольтекскими» практиками, параллельно знакомясь с различными мистическими традициями. С разной степенью знаком с такими, как суфизм, буддизм, исихазм. Постепенно мой опыт углублялся, становился всё шире.

В ходе этих занятий я начал изучать слои реальности, описанные Даниилом Андреевым. В результате сложилась аутентичная практика, связанная с природными явлениями, которую я назвал «стихиаль-йога». Этот опыт я систематизировал в виде одноимённой книги. Некоторое время именно стихиаль-йога была моей основной практикой.

Одновременно происходило углубление в более традиционные формы мистицизма, из-за чего моё отношение к путешествиям по иным мирам стало скорее негативным. Во всяком случае, опасности, реальные или мнимые, связанные с этими практиками, начали занимать в моих суждениях главенствующее место.

Спустя какое-то время традиционную религиозность я перерос, а вместе с ней временно утратил какой бы то ни было интерес – положительный или отрицательный – к мистицизму вообще. Тем не менее психопрактику я не оставлял, занимаясь в основном разного рода медитациями.

Так или иначе, постепенно, под влиянием общения с тобой, у меня сложилось понимание, что практики, связанные с путешествиями в иные миры, могут быть интересны и полезны в плане развития сознания. Кроме того, в ходе занятий в рамках буддистской Дхармы я подошёл к такому этапу, когда подобные техники оказались естественным продолжением практики и, более того, даже были рекомендованы моим буддистским учителем. Таким образом, сейчас для меня практика мистической географии (назову это так) является одним из важных элементов внутреннего делания.