Эдит Гамильтон - Мифология. Бессмертные истории о богах и героях

На протяжении многих веков тысячи и тысячи людей безоговорочно верили, что именно он избавил их от боли и вернул «золотое здоровье».

Эти девы очень знамениты — гораздо больше, чем можно было бы ожидать, читая их историю впервые. Данаиды часто упоминаются в поэзии. Они входят в число самых прославленных мифологических персонажей, осужденных на вечные муки в царстве мертвых. Данаиды обречены там до конца времен носить воду в дырявых сосудах [327] По другой версии, наполняют водой бездонную бочку. — Прим. ред. . Между тем преступление, которое все они (кроме одной) совершили, ничем не отличалось от содеянного, по свидетельству аргонавтов, жительницами Лемноса. И те и другие убили своих мужей. Но если о лемнийках мало кому известно, то о Данаидах слышал любой, кто хоть немного знаком с мифологией.

Было их пятьдесят — дочерей царя Даная, одного из потомков Ио, жившего на берегу Нила. К ним посватались пятьдесят двоюродных братьев, сыновей их дяди по отцу, Египта, но Данаиды, нигде не сообщается почему, наотрез отказались идти за них замуж. Вместе с отцом они бежали морем в Аргос [328] Аргос — родина прародительницы Данаид, Ио. Данай получил царскую власть в Аргосе, и жителей города стали именовать данайцами. У Гомера данайцы — одно из общих названий греков, принимавших участие в Троянской войне. Крылатое выражение «Бойтесь данайцев, дары приносящих» (о троянском коне) восходит к «Энеиде» Вергилия. — Прим. ред. и там укрылись. Аргивяне единогласно поклялись отстоять святое право молящих о защите. И когда Египтиады явились силой отвоевывать своих невест, город дал им отпор. Аргивяне не позволят ни одну женщину принудить к замужеству против ее воли и никого из просящих о заступничестве не выдадут, каким бы могуществом ни кичились преследователи.

На этом месте повествование прерывается. А когда возобновляется, в следующей, условно говоря, главе девушек уже выдают замуж за Египтиадов и отец руководит свадебным пиром. Как так получилось, не объясняется, однако сразу становится ясно, что причиной тому отнюдь не перемена настроения у Даная и его дочерей, поскольку на пиру отец вручает каждой из них кинжал. Как показывают дальнейшие события, все они заранее сговорились учинить расправу. Глухой ночью после брачного пира Данаиды убили своих мужей. Все, кроме Гипермнестры. Она одна, проникшись жалостью к крепко спящему рядом с ней молодому, сильному мужчине, не осмелилась ударом кинжала предать это полнокровное тело холодной смерти. Нарушив свое обещание, отца и сестер «обманула дева святою ложью, славная вечно» [329] Квинт Гораций Флакк. Оды. Книга III. Ода 11. К Меркурию и лире. Перевод Н. С. Гинцбурга. , как писал о ней Гораций. Разбудив мужа, которого звали Линкей, Гипермнестра призналась ему во всем и помогла бежать.

За предательство отец бросил ее в темницу. В одной из версий мифа говорится, что Гипермнестра с Линкеем потом благополучно воссоединились, жили счастливо и произвели на свет Абанта, будущего прадеда Персея. Остальные сказания заканчиваются роковой брачной ночью и последующим заточением Гипермнестры.

Однако ни один вариант этого мифа не обходит стороной бесконечный и бессмысленный труд, на который обречены в наказание за убийство мужей сорок девять Данаид в царстве мертвых. На берегу подземной реки они наполняют дырявые кувшины, а когда по дороге назад те на глазах пустеют, вынуждены возвращаться, чтобы снова набрать воды, и так до скончания веков.

Главк был рыбаком. Однажды он рыбачил в таком месте, где близко к морю спускался зеленый луг. Разложив на траве сети, Главк начал пересчитывать свой улов, как вдруг вся рыба зашевелилась, встрепенулась, двинулась к воде и скрылась в волнах. Он не знал, что и думать. Божество сотворило сие чудо или, может быть, луговая трава обладает какими-то особенными свойствами? Главк сорвал пучок травы, попробовал на вкус, и его тотчас с неодолимой силой потянуло в море. Сопротивляться было невозможно. Главк со всех ног кинулся к воде и нырнул в прибой. Морские божества обрадовались новоприбывшему. Они попросили Океана с Тефидой его «отрешить от свойств человечьих» [330] Публий Овидий Назон. Метаморфозы. Перевод С. В. Шервинского. и причислить к их сонму. Сотни рек были призваны для очищения, и, когда их воды разом хлынули на него, он рухнул без чувств. Очнулся Главк морским божеством с волосами цвета лазури и рыбьим хвостом — облик милый и привычный для обитателей глубин, но земным жителям чуждый и отвратительный. Именно таким он показался прелестной нимфе Сцилле, когда она, купаясь в укромной заводи, увидела поднимающегося из воды Главка. Нимфа кинулась прочь, на вздымавшийся над морем утес, и уже оттуда, с недосягаемой высоты, принялась рассматривать получеловека-полурыбу. Он воззвал к ней: «Не чудище я, не зверь я дикий, о дева! Нет, я бог водяной» [331] Там же. . Главк говорил, что ему подвластны волны и морские глубины, а главное, он любит ее. Но Сцилла, развернувшись, умчалась с берега и скрылась из виду.