Павел Саксонов - Андские рассказы. Возвращение домой

Полицейские, журналисты и сам священник встали и, больше не говоря ни слова, пошли на стоянку машин, а оттуда поехали в Писак. Было, конечно, страшно и очень неуютно – все же не каждый день сталкиваешься с такими чудесами наоборот, – но, как говорится, «если не мы, то кто?» Перуанские полицейские вообще довольно своеобразные люди. Например, любой из них, глазом не моргнув, примет «подарок», но сочтет себя смертельно обиженным, если кто-то скажет, что он способен принять взятку или присвоить себе чужое добро. Никто не удивился, когда простой унтер-офицер, нашедший в аэропорту Куско двести солей, даже и не подумал положить их себе в карман: он сдал их в участок, а потом комиссариат истратил больше денег, чтобы найти владельца, чем эти двести солей. Или другой случай, когда полицейский в аэропорту Лимы нашел чемоданчик с обменными чеками на предъявителя на общую сумму, примерно эквивалентную шестидесяти пяти тысячам долларов США. Ничто не мешало ему присвоить эти чеки. Но он отдал их на хранение в собственный участок, а комиссариат развернул бурную деятельность по поиску владельца-растеряхи и ведь нашел его! Или такой: в дни проведения в Лиме саммита АТЭС в центре, где делегации и проводили заседания, полицейским был найден бумажник, под завязку набитый деньгами. Бумажник не поменял хозяина: он вернулся к своему. В общем, странные люди, да :) Можно сказать, с приветом. И вот такие-то люди и поехали в Писак.

Было уже поздно, когда машина остановилась у морга, где находились останки Марии Эспиносы. Вызванный еще по дороге в город патологоанатом встретил всех в полном недоумении: какие дела могут быть в морге на ночь глядя? А когда услышал показавшееся ему диким распоряжение уничтожить останки, не только изумился, но и пришел в негодование. Формально он вовсе не находился в подчинении комиссара Писака: будучи судмедэкспертом, он являлся сотрудником прокуратуры, а не полиции; точнее – так называемого Дивизиона судебных медиков: División Médico Legal. Формально он не был обязан выполнять распоряжения полицейского комиссара и даже ровно наоборот: считая какие-то распоряжения противоречащими интересам следствия, он должен был незамедлительно поставить о них в известность свое прямое начальство. Но времени на все это уже не было, как не было времени и на долгие объяснения. Комиссар, косканские полицейские, журналисты и священник с тревогой смотрели на чистое темное небо, усыпанное звездами. В Senamhi говорили, что вероятность того, что небо будет безоблачным, невысока, но вот оно – это чистое безоблачное небо с миллиардами звезд, готовыми в любое мгновение сорваться с мест и посыпаться на землю! Поэтому комиссар взял патологоанатома за руки и сказал: «Мы знаем друг друга кучу лет. Просто сделай то, о чем я тебя прошу». И патологоанатом согласился. Конечно, ругался он страшно, даже неприлично, особенно учитывая присутствие священника, но все сделал так, как ему сказали. Примерно через полчаса останки Марии Эспиносы практически перестали существовать. И как раз вовремя: священник, глядя в окно, показал на небо – звезды начали падать.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Название изменено.

То есть находящегося в Куско (или Коско, как его называют сторонники старого, на языке кечуа, названия – Qosqo).

Горная часть Перу.

La Ciudad Imperial – распространенное в регионе название Куско, отсылающее к временам, когда город являлся столицей Тауантинсуйу – империи инков (кечуа).

Соль (sol, единственное число; soles (множественное число) – перуанская валюта.

Аэропорт в Куско.

Аэропорт в Лиме.

Например, «джамар» вместо «йамар» в слове llamar (звать).