А. Усович - Пепел и пыль. История о храбрых воинах и принятых ими решениях, которые влекут за собой самые неожиданные последствия

– Я предлагала тебе купить такое же, только другого цвета, – напоминает Лия.

Она смахивает с плеча платиновый водопад волос и крепко обнимает меня в знак приветствия.

– Ты знаешь, как у меня обстоят дела с деньгами.

Неполная семья, где работает только мама, да и то на государственном предприятии – этот факт говорит о нашем материальном состоянии лучше, чем любая налоговая декларация.

А потому, когда нам с Даней перепадают карманные деньги – это просто праздник какой-то.

– И деньги я тебе тоже предлагала, – напоминает Лия. Раньше, чем я пускаюсь в разъяснения, она добавляет: – Но у тебя принципы, я помню. Поэтому мы сейчас просто закроем эту тему, чтобы снова не разругаться, и пойдём, чего-нибудь перекусим.

Лия подхватывает меня под руку, свободную от тубуса, и тянет в сторону пешеходного перехода. Мне кажется, я замечаю кого-то позади нас, но, когда быстро оборачиваюсь через плечо, вижу только того же парня на остановке.

Стоп. И как я не заметила, что он всё это время был там, за двадцать минут так и не сев ни на один автобус?

– Я угощаю, – Лия щиплет меня за руку, привлекая моё внимание. – Или, если хочешь, можем притвориться, что у меня сегодня день рождения!

– Ага. – Я опускаю взгляд под ноги, перешагивая через лужу. – Кажется, уже четвёртый раз за год. Такими темпами тебе скоро исполнится полтинник.

– Ну, это не так уж и много, – уверяет меня Лия. – К тому же, согласись, для такого возраста выгляжу я что надо!

Остальные слова Лии, а так же быструю дробь, которые отбивают по асфальту её каблуки, заглушает визг колёс, скрип тормозных колодок и грохот удара металла о металл.

Я роняю тубус на землю.

Прямо перед нами, на той дороге, которую планировали перейти, страшная авария: мощный грузовик превратил легковой автомобиль в консервную банку, прижав его вместе с фонарным столбом к фасаду офисного здания. Я вскрикиваю. Уверена, что мой голос всё равно затеряется в общем шуме, и поэтому не придаю этому никакого значения. Меня больше пугают люди, находящиеся в автомобиле.

– Нужно помочь им! – я, не глядя, дёргаю Лию за рукав. – Звони в скорую!

– Слав, ты чего? – её голос слишком тихий.

За криками мужчины, – водителя грузовика, – его практически не слышно. Он цел, по крайней мере, серьёзных ран точно нет. Мужчина медленно стаскивает с головы кепку, прижимает её ко рту. Его лицо искажает гримаса ужаса.

Я вырываю свою руку у Лии и бегу к дороге, забыв и про тубус, и про лужи, и вообще про всё вокруг. Из легкового автомобиля никто не выходит. Водитель грузовика же падает на колени.

– Вы в порядке? – кричу я, останавливаясь у самого края дороги. Ещё шаг – и я на проезжей части. – Вы видите, кто-то в машине остался в живых?

Мужчина не смотрит на меня. Он опускает руки на асфальт и подползает ближе к автомобилю. Я замечаю маленькую ручку, под неестественным углом свешивающуюся из открытого окна легковушки.

Где-то кричит женщина.

Перед глазами всё плывёт. Я провожу ладонями по лицу, убирая слёзы, кричу Лие, чтобы поторопилась. Тем, кто сейчас в легковушке, нужна помощь. Каждая секунда имеет значение.

Я заношу ногу для следующего шага, когда раздаётся взрыв, отбрасывающий меня назад и ослепляющий, словно солнечный зайчик, пущенный прямо в лицо.

– О Господи, Слава, ты в порядке? – Это Лия. Она хватает меня за плечи и трясёт, пока я не открываю заслезившиеся глаза. Её лицо расплывчатое, как и всё вокруг. – Что ты там говорила про скорую? Тебе плохо?

Нет времени на сантименты. Я отпихиваю подругу и оборачиваюсь, ожидая увидеть что-то страшное, вроде брызг крови и масла, искорёженного металла, людей, сталкивающихся друг с другом в панике. Но вместо этого… ничего. Машины следуют непрерывным потоком. Ни мужчины, ни грузовика, ни куска железа вместо легковушки. Из всего, что я видела – только мои слёзы и грязь на джинсах от падения оказываются правдой.

– Но… где? – всё, что я могу из себя выдавить.

– Что? – в голосе Лии отчётливо слышится беспокойство.

– Авария… Взрыв. – Я не могу отвести взгляд от дороги. Это не может быть игрой воображения – всё было слишком настоящим. – Мужчина кричал и плакал…

– Слава… Не было никакой аварии.

Лие с трудом, но удаётся повернуть моё лицо на себя. Паника в её глазах пугает меня не меньше криков того мужчины.

В голове эхом звучат её слова: «Не было никакой аварии».

Не было.

Но что тогда, чёрт возьми, я только что видела?

***