Через реку был перекинут серебряный мост, скорее пешеходный, потому что никаких транспортных средств я нигде не видела.
– Обитатели этих мест если и имеют какие – нибудь средства передвижения – то это должны быть кареты или дирижабли, – подумала я, – ничто другое не может вписаться в этот пейзаж.
И вдруг, как будто подслушав мои мысли, со стороны города на мост въехала легкая белая открытая карета. Единственная лошадь в упряжке тоже была белой, как и длинное свадебное платье молодой женщины, легко и привычно управляющей лошадью.
Карета довольно быстро приближалась, я понимала, что она появилась здесь не случайно и женщина имеет какое – то отношение ко мне. Но я ее не узнавала.
Наконец на этой стороне моста лошадь остановилась. Высокая стройная черноволосая женщина с очень знакомым и даже родным лицом легко спрыгнула в цветы и пошла мне навстречу, улыбаясь и протягивая ко мне руки.
– Где и когда я видела это лицо и эту улыбку? Нет, не могу вспомнить.
Тогда, не зная, что и подумать, я начала рассматривать белое платье незнакомки. А вот оно – то мне было очень хорошо знакомо.
В деревне Константиновке, в старом бабушкином доме, в ее спальне над большой кроватью с резным деревянным подголовником висел портрет моей польской бабушки в свадебном платье, с длинным шлейфом, маленькими вышитыми розочками по линии талии и лифа, и с точно – такими же – в черных волосах, уложенных в высокую прическу.
Сейчас ко мне навстречу шла женщина с портрета, только лет на десять – пятнадцать постарше.
– Бабушка Юзя, я знала, точно знала, что обязательно увижу тебя еще раз, – со слезами бросилась я к ней, не веря своему счастью.
– Ляленька, милая, как я рада, что ты здесь, – сказала бабушка и нежно погладила меня по голове, точно так же, как это бывало, когда я приезжала к ней на каникулы и она встречала меня у калитки своего дома.
– Как хорошо, что ты так легко меня узнала, – наконец, после первых объятий и слез заговорила бабушка Юзя.
– Я специально надела для этого мое свадебное платье. Видишь ли, в этом мире мы молодеем, конечно, если пришли сюда стариками, и достигаем примерно тридцатилетнего возраста. А потом уже не меняемся, так удобно, это самый лучший возраст в жизни человека. Так как ты меня молодой никогда не видела, я и решила немного принарядиться.
– Ты очень красива, бабушка, а в этом платье – особенно.
– Я рада, что ты его оценила. А теперь дай – ка я тебя хорошенько рассмотрю, мы так давно с тобой не виделись.
Она взяла меня за плечи и несколько раз повернула из стороны в сторону.
– Ну так я и думала – полная и окончательная красавица. Только вот одета несколько легкомысленно, – моя дорогая родственница с подозрением посмотрела на мои короткие шорты и уж совсем неуместные здесь белые кроссовки.
– Да, ты думаешь? – испугалась я, – А у меня больше ничего с собой нет. Что – же теперь делать?
– А делать ничего не надо, просто нужно себе представить любую одежду, какую ты только хочешь, и немного захотеть, чтобы она появилась, – и она появится. Так это работает в этом мире, впрочем, не только в этом…
Меня несколько удивили ее последние слова, что она имела ввиду?
Ладно, спрошу об этом потом.
А сейчас в первую очередь нужно было переодеться, так как на фоне бабушкиного длинного платья мой наряд, мягко говоря, совершенно не смотрелся.
Что же мне на себя надеть, – подумала я, – чтобы как – то соответствовать бабушке и в то же время, чтоб одежда не особо стесняла движения и не отвлекала меня от всего того, что я хочу здесь увидеть и узнать?
Немного подумав, я выбрала шифоновое кремовое платье с мелкими красными цветочками, туго обтягивающее талию, но с широкой юбкой, довольно длинное, но все же не закрывающее красные туфли с узким носком в стиле ретро на небольшом удобном каблучке. Мое воображение нарисовало этот наряд во всех деталях.
– А как же теперь еще и захотеть? – только успела подумать я, как сама не знаю, каким образом, вдруг оказалась полностью переодетой и даже причесанной по моде двадцатых годов. И в придачу ко всему, как бы в подарок, в руках у меня оказалась маленькая кремовая театральная сумочка той же эпохи.
– Вот это уже совсем другое дело, – благосклонно осмотрела меня бабушка, – теперь с тобой можно выйти в свет.
Она совершенно не изменилась, хоть и ужасно помолодела. Ее аристократизм и белая кость остались при ней.
Я смотрела на нее и не могла поверить своему счастью. Значит все, чему она учила меня в другом мире – чистая правда, значит смерти действительно нет и мы никогда окончательно не расстаемся со своими близкими, значит любовь действительно вечна, она только переходит из одного мира в другой, чтобы потом ты опять смог бы ее встретить в любом из миров, и так – без конца. Какой великий гениальный план! Только теперь я наконец поняла, почему бабушка учила меня никогда ничего не бояться.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу