Елена Воробьева - Летописи Арванды. Легенды спящего города

Гоняя тени на песке, гуляла трепетная пара…

Прекрасна девушка... и май в очах агатовых бушует —

Любуясь и смеясь… Михай волну кудрей ее целует…

Все поплыло… Печально парк вздохнул, в даль полетели листья,

И затуманил ветра взгляд осенний лед слезою чистой…

От горя Петра замерла, от нежности, тоски бессильной —

Все годы Лития жила печалью о сестре любимой!

Она рыдала… А вокруг летали образы и блики —

Прозрачных взглядов, крыльев, рук из ветра абрисы возникли —

Осенних альвов череда кружилась в танце по аллее,

Взлетала, падая, листва, застыли сонные деревья…

Черноволосы и легки, прекрасны, но не беззаботны —

Так древней царственной реки текут, переливаясь, воды.

И вот уж хоровод над ней — вокруг нее сомкнулись руки,

Мелодия, что нет светлей, запела о любви, разлуке —

О встрече! Пусть через года, но те кто дороги друг другу,

Простят… Ведь весен череда ушла, сменившись стылой вьюгой…

И лишь любовь согреет нас, утешит, утолит печали,

Прощенье исцеленье даст, с прошедшими примирит днями…

Вокруг разлилась синева и ледяным всплакнула златом,

Возникли тучи-острова — к ним увлекали Петру альвы…

Ступив под золотой полог, пройдя туманные пределы,

Они… в пустыне? Нет… исток берет здесь жизнь, узнав забвенье —

Альдан взял за руку ее, предупреждая удивленье,

И на краю Песков Времен открыл ей вечности значенье:

«Здесь свет перетекает в тень, проходит лентой бесконечной,

Походкой легкой и беспечной уходит в вечность прошлый день.

Его следы погаснут завтра, лишь память может сохранить

Любимых лиц, мгновений нить, ушедших как вода, внезапно.

Здесь время сыплет как песок свои бесценные минуты,

Здесь ночь и вечер, день и утро лишь вечности седой кусок…

Здесь остается только пепел живущих прежде душ людских,

Воспоминанием о них взовьется ввысь песчаный ветер…

Здесь листья прежних листопадов лохмотьями истлевших ран

Исчезнут, чтоб пройдя туман, воскреснуть в песне водопадов.

И здесь потоки бурных вод, по капле в вечности теряя,

Исчезнут за златистым краем, возобновляя время ход.

Лишь только смоет листопад земную тщетность всех желаний

Багряно-розовый закат откроет занавес над гранью —

Там растворится наша жизнь, вольется звездною волною

В небесно-золотую высь, что вечно светит над землею…

Здесь нет конца и нет границы, но может оборваться след,

Дороги радости и бед летят отсюда, словно птицы…

В седых песках извечной были нельзя ни вспомнить, ни забыть,

Ни ненавидеть, ни любить — лишь видеть искры звездной пыли…

Пойми же, Петра — ты лишь блик, лишь искра, но твое дыханье

Вольется в бесконечный мир, ты на пороге мирозданья!

Обида, ненависть и гнев — ничто! И в вечности чертогах

Они растают, словно снег, но не любовь! Твоя дорога

Еще не пройдена, и круг еще не завершился… Старость

Вернет надежду — среди вьюг ты сердцем, наконец, оттаешь…»

Пески Времен, застыв, легли, и звуки смолкли над пустыней,

Исчезли звездные огни, погасли тучи золотые…

И вот уже осенний парк встречает шепотом печальным,

Но Петры посветлевший взгляд блуждает за чертогом дальним…

Осенних альвов хоровод блуждал среди парчи багряной,

Неся вечерних звезд восход — холодных, сумеречно-ранних.

Вливаясь в золото листвы, свет серебристый растворялся

В дыханье призрачном зимы и звуках ледяного вальса…

Часть шестая: ПРЕДВЕЧНАЯ ЗИМА

Хрусталь, алмазы, серебро… Среди зимы великолепья

Слепящее-белым все цвело и отражалось в светлом небе —

Кружились белые цветы, ложась чарующим узором

На бриллиантовые льды, соткав зиме ее покровы!

…И Петре в жаркую ладонь упал цветок невероятный —

Сияньем ледяным огонь скользил по граням бриллианта…

Она смотрела — в глубине мерцали… отраженья, тени?

В холодно-снежном серебре по кругу лепестки летели…

Сирень ли, звезды? Белый вихрь, сверкая, опадал — но снова

Взлетал, кружа… И вдруг затих, под гранями кристалла скован —

Цветок вспорхнул с ее руки. И зачарованная Петра

Следила, как его огни, переливаясь, гаснут в небе…

Альдан ей указал на лес, великолепная картина

Открылась Петре — свет небес сверкал на ветвях исполинов!

Иссиня-белый легкий пух, кружась, ложился на деревья,

Сковав запястья тонких рук кольцом браслетов индевелых…

Слегка качались ветру в такт украшенные снегом кроны,