без автора - Мифы индейцев Южной Америки. Книга для взрослых

Не дожидаясь ответа, резанул ремни, сумка упала и раскрылась. Мальчик лежал на спине, ножки в стороны, а в паху у него торчал гигантский пенис. Сомнений не оставалось! Мужчина ещё раз взмахнул ножом и отсек этот орган. Хлынула кровь. Отец повернулся и пошёл прочь, а сын превратился в дятла. Он улетел в лес и остался там навсегда. До сих пор у него мощный клюв, а в клюве длинный красный язык.

Раньше женщины племени яганов ходили почти нагими: крохотный треугольник спереди и такой же узкий кусочек сзади. Дома они и его снимали.

Жила женщина с маленьким сыном. Однажды её муж несколько дней не возвращался с охоты. Жена хлопотала по хозяйству и не слишком заботилась о том, чтобы прикрыться как следует. Всякий раз, как она нагибалась, её женские органы оказывались на виду и маленький сын, стоя сзади, не мог оторвать от них глаз. Зрелище доставляло ему такое удовольствие, что ни о чем другом он не в силах был больше думать. Обратив внимание на вульву матери, он с тех пор то и дело кричал:

— Мне нравится там эта штука! Мне нравится там эта штука!

Мать пыталась понять, что именно ему нравится. Она приносила ребёнку съедобных улиток и устриц, морских ежей и крабов, рыбу и ягоды, выкладывала все это по очереди и предлагала попробовать. Но мальчик неизменно отворачивался и продолжал повторять:

— Мне нравится там эта штука!

Он ясно указывал пальцем на вульву, однако мать все ещё не догадывалась, чего же он хочет. Она приносила корзины и ожерелья, яркие перья и гладкие камешки, огнива и гарпуны, даже птенцов и щенков. Но мальчик только сердился, вертел головой и кричал:

— Эта штука!

Мать решительно растерялась. Ведь она показала все, что только было в их доме. Чего же желал его сын?

И вот как-то мать притворилась, будто устала, легла и сделала вид, будто спит. Она надеялась, что и сын заснёт. Едва тот закрыл глаза и затих, женщина поднялась, взяла корзину и принялась подбирать раковины сразу за порогом хижины. Сын же, который только лишь притворялся, вскочил и стал наблюдать за матерью. Каждый раз, когда она нагибалась за раковиной, её вульва оказывалась на виду, мальчик испытывал немыслимое наслаждение. Вдруг он повернулся к очагу и принялся натирать себе сажей голову и верхнюю часть тела. Рядом с очагом лежала куча красной глины: ею он покрыл себе ноги. Раскрасившись, он выскочил из дому.

Вместе с той женщиной по берегу бродило ещё несколько индеанок. Они тоже собирали раковины. Ни на кого из них ребёнок не обратил, однако, внимания. Он подошёл прямо к матери, просунул руку сзади ей между ног и начал теребить пальцами гениталии. Женщине и её сыну игра понравилась до такой степени, что они забыли про все на свете. Чтобы чужие не мешали, оба прыгнули в свой челнок и отправились к островку, что виднелся недалеко в море. Здесь мать и сын легли на песок и принялись совокупляться. Они не могли оторваться от этого занятия и постепенно превратились в диких гусей.

На следующий день гуси прилетели назад и опустились на камень у входа в свой бывший дом. В это время возвратился охотник.

— Никто не видел моих жену и сына? — стал он в тревоге спрашивать у соседей. — Их нигде нет!

— Да ты взгляни на тот камень, — отвечали охотнику, — и посмотри на птиц. Ведь их здесь не было раньше! Не их ли ты ищешь?

Мать и сын до одури влюбились друг в друга и превратились в диких гусей.

С тех пор самка и самец у гусей неразлучны, а каждая пара живёт отдельно от остальных.

Сыновей в семье было трое. Хотя младший уже подрос, он по-прежнему плакал ночами, мешая спать остальным. Однажды, когда отец пошёл в лес, а мать работала на огороде, братья отправились купаться. Здесь, у заводи, старшие принялись донимать младшего:

— Скажи, ну что ты все время ревёшь?

— Каждую ночь, — признался младший, — я смотрю, как наши родители совокупляются. Как взгляну на вульву матери, так всякий раз думаю: ну, почему отцу можно, а мне нельзя? Как подумаю, так заплачу!

Наступило молчание. Трое братьев некоторое время смотрели друг на друга и, наконец, решили: им тоже можно.

— Давайте раскрасимся красной глиной, чтобы нас не узнали, — предложил старший.

— И скорее на огород, пока мать там одна, — поддержали двое других.

Сидя в зарослях, братья слышали звук сыпавшихся комьев земли: это мать выкапывала клубни.

— Значит, так: я подбегаю, валю её на спину и зову вас, — объяснял старший. — Ты, — обернулся он к самому младшему, — первый её изнасилуй. Потом ты, после всех я.