Лев Успенский - Мифы Древней Греции

Мудрая Кирка сидела на троне, украшенном хитрой резьбой, величавая и седая. Её иссохшие руки недвижно лежали на поручнях трона. Бесчисленные морщины избороздили её лицо, такое древнее, как земля. Только глаза божественной жрицы Эриний светились, как два драгоценных камня.

— Кто вы? — сурово спросила она аргонавтов. — Откуда пришли и чего вы хотите?

Звери, услышав её слова, улеглись у порога, а Язон приблизился к входу с надеждой и страхом.

Но надежда героя была напрасна. Как только древняя Кирка узнала, что аргонавты умертвили Абсирта у жертвенника Дианы, она отказалась и слушать Язона.

Тщетно он заклинал непреклонную жрицу очистить его от крови юного брата Медеи.

— Вы совершили ужасное злодеянье, — сказала волшебница Кирка. — Нет на земле вины тяжелей, чем убийство того, кто скрывается в храме и ищет спасенья у алтаря. Я давно живу на свете. Глаза мои видели Зевса ещё молодым, но не случалось мне слышать, чтобы сестра заманила на гибель любимого брата. Оставьте нашу страну, вероломные чужеземцы. Я не хочу, чтобы ноги злодеев ступали по её священной земле.

И, видя, что странники медлят, не в силах уйти, она повторила:

— Кто вы и как вас зовут? Вы рассказали мне всё, а имён не назвали. Откройте же их, чтобы все люди знали, как называть осквернителей храма Дианы.

Язон, потупясь, молчал. Не хотелось герою, чтобы имя его люди произносили с проклятьем, как имя злодея. С тяжким вздохом, не отвечая старухе, повернулся он, чтобы уйти. Но Медея, стоявшая сзади, смело приблизилась к трону. Кирка в недоуменье смотрела на девушку, подходящую к ней без боязни. Вдруг она поднялась с высокого трона, поражённая блеском очей Медеи, и в волненье спросила:

Не успела она договорить, как древняя Кирка, дрожа, привлекла царевну к груди.

— Если и вправду ты дочь Эета, — сказала она, — я не могу отпустить тебя, не очистив от преступления. Ведь я родная сестра царя Эета и дочь великого Гелиоса. Боги предсказали мне, что незадолго до смерти услышу я вести о милой Колхиде.

Вымолвив эти слова, она сбросила с себя верхнее покрывало и взяла свой волшебный жезл. В то же мгновенье морщины исчезли с её лица, вместо седых волос на плечи упали тёмные кудри, а сгорбленный стан распрямился и сделался гибким и стройным. С гордой улыбкой смотрела прекрасная Кирка на Медею и аргонавтов. А те отступили, поражённые превращением и светлой её красотой.

— Не бойтесь и не дивитесь, — сказала волшебница. — Боги дали мне вечную юность бессмертных и мудрость старухи. Пойдёмте в храм и принесём священную жертву богиням мести.

Они отправились к алтарю беспощадных Эриний. Кирка там заколола ягнёнка и тёплой жертвенной кровью омыла руки Язона, очистив его от свершённого им преступленья. С души Язона упала великая тяжесть, а Медея первый раз после смерти Абсирта улыбнулась ему.

Но, прощаясь с Медеей, волшебница Кирка сказала:

— Даже и я неспособна совсем избавить Язона от наказанья. С тех пор как руки его омылись жертвенной кровью, люди не смогут ему отомстить за царевича. Но берегитесь богов. Совесть Язона до смерти не будет спокойна. Тяжкою будет ваша совместная жизнь. Много вы испытаете бед и лишений.

Несмотря на такое печальное предсказание, аргонавты дружно и весело двинулись в путь. Как ни прекрасен был остров волшебницы, как ни чудесна долина, где царствует вечное лето, родная Эллада была им милей.

Быстро скользил их корабль мимо берегов плодородной Италии, и волны переливались под ним подобно серебряной чешуе. К вечеру над водой закружился туман; несколько островков, похожих на встречные корабли, показались на горизонте. Но мгла опустилась до самой воды и скрыла островки от глаз аргонавтов.

Вдруг из тумана послышалось пение. Звучные женские голоса, сначала далеко, потом всё ближе и ближе, всё громче и громче зазвенели в вечернем воздухе. В недоуменье переглянулись герои. Они не могли понять откуда доносится пенье. Казалось, что им навстречу несётся в тумане корабль, полный незримых певиц. И хотя аргонавты не слышали слов, им чудилась в звуках мольба и тревога, жалобный нежный призыв.