Уильям Шекспир - Король Лир. Буря (сборник)

А что сказать Корделии? Молчи.
Люби без слов.

Весь этот край обширный
С прохладой рек и пестротой лугов,
С полями и тенистыми лесами —
От сих границ до сих – передаю
Тебе с супругом и потомкам вашим
В владенье вечное. – А что нам скажет
Дочь средняя, разумница Регана?

Мой государь, я из того же теста
И чувствую все то же, что сестра,
Хотя могла бы кое-что прибавить.
Я вас люблю так, что любая мысль
О радости иной мне ненавистна,
Как недостойная моей души,
Что нет мне счастья больше, чем всегда
Любить вас одного!

Что мне сказать?
Кто любит сердцем, а не языком,
Тот чувствами богаче, чем словами.

Тебе с твоим потомством отдаю
Треть королевства вплоть до сей границы,
Обширностью и красотой не хуже,
Чем доля Гонерильи. – А теперь
Что скажет младшая из дочерей,
За чью любовь французская лоза
Соперничает с молоком бургундским?
Что скажешь ты, чтоб за собой оставить
Край более обширный и богатый,
Чем сестрин?

Ничего, мой государь.

Как – ничего? Подумай хорошенько.
Из ничего не выйдет ничего.
Скажи ясней.

Как приневолить сердце
Жить напоказ? (Громко.) Мой добрый государь,
Я вас люблю, как долг велит дочерний,
Не больше и не меньше.

Это – всё?
Корделия, поправься поскорей,
Пока еще не поздно.

Государь,
Меня вы породили, воспитали,
Любили и лелеяли. В ответ
Я вас люблю и чту, как подобает
Послушной дочери. Но не скажу,
Как сестры, что я больше никого
Не полюблю. Когда я выйду замуж,
Часть моей нежности, любви, заботы
Достанется супругу. Я не стану
Любить и в женах одного отца.

Так говоришь от сердца?

Да, милорд.

Так молода и так черства душой?

Так молода, отец, и так правдива.

Возьми ее в приданое себе —
Свою правдивость. Солнцем светозарным,
Плодотворящим землю, и луной,
И колдовскими чарами Гекаты,
И всеми тайнами ночных светил,
В чьей власти мы с рождения до смерти,
Клянусь, что отрекаюсь навсегда
От кровной связи, от родства с тобой
И всех забот отцовских. Дикий варвар,
Что пожирает собственных детей,
Отныне будет мне родней и ближе,
Чем ты, моя уже не дочь!

Милорд…

Ни слова, Кент; не суйся поперек,
Когда дракон разгневан! – Я любил
Всех больше эту, младшую. Я думал:
Вот кто под старость будет мне опорой.
– Сокройся с глаз моих! Чтоб мне в могиле
Покоя не найти, коль я не вырву
Тебя из сердца! (Слугам) Короля зовите
И герцога Бургундского. Живей!

Вы, Корнуэл и Олбани, вдобавок
К полученному прежде разделите
Между собой и эту треть. Пусть гордость,
Что кажется гордячке прямотой,
Берет ее в супруги. Вас обоих
Я облекаю ныне нашей властью,
Величием и всем, что вытекает
Из власти и величья. Мы же сами
Намерены по месяцу гостить
У вас поочередно, с личной свитой
В сто рыцарей. Себе мы оставляем
Лишь имя с титулами; остальное —
Правленье, суд, налоги – целиком
Вам отдаем, зятьям моим любезным,
Владейте ими.

Благородный Лир,
Кого я чтил как своего монарха,
Любил и покорялся, как отцу,
Молился, как святому!..

Осторожней —
Стрела уже дрожит на тетиве!

Так пусть летит и пусть пронзит мне сердце!
Кент будет груб, пока безумен Лир.
Опомнись! Или думаешь, я струшу
И промолчу, когда король блажит,
Опутан лестью? Чести долг не в этом.
Остынь, обдумай все по-королевски
И принятое в пагубной горячке
Решенье отмени. Ручаюсь жизнью,
Дочь младшая тебя не меньше любит,
Хоть меньше говорит. Лишь тот котел
Гудит, который пуст.

Ни слова больше!
Ты жизнью шутишь, Кент.

Я жизнь ценил
Не больше пешки, в бой ее бросая
За короля. Не пощажу и ныне
Для чести короля.