Троцкий - Центр земли

Второй: – Сет.

Третий: – Сет.

Первый: – Блять, пара. Похоже идти нам.

Второй: – Захватите мне чипсов, и пожевать на стол.

Третий: – Документы захватите, малолетки чертовы, ха–ха.

Четвертый: – Заткнись.

Что бы ты ориентировался в нашем пространстве, мой неуспевающий друг – три комнаты, кухня, стиля – сколотили и покрасили из того, что было, но выглядит живенько, и с душой. Тебя ведь интересуют обои? О да братец, когда-то они видели своё время. Пестрили красками и излучали ту дороговизну и теплоту, с коей были поклеены. Сейчас это скорее напоминание, что ремонт стоит делать раз в пару лет. Наши комнатушки, конечно, не напоминают общежитие, скорее это плод мысли и фантазия каждого из нас. Да и что можно рассказать о доме, чьи стены хаотичного порядка, образуют поле пейнтбола, с нашими вечно пьяными телами, вместо шариков, и о горячей воде, пару раз в неделю. Но как бы мы не хотели здесь прибраться и обжиться уютом – это не наш отчий дом.

На улице прекрасно. Люди спят, воздух чище, передёргивающая прохлада и лето – замечательно. Хотя, идти в круглосуточный магазин, в полночь, чтобы купить дешевый вискарь втридорога – идея так себе. Но тут уж ничего не попишешь. Хоть я, и все остальные, уже плохо стоим на ногах, душа требует очередного, бессмысленного праздника.

Четвертый: – Ты вспоминаешь о ней?

Первый: – Чего?

Четвертый: – Вспоминаешь о второй?

Первый: – Два года уже прошло. Ты это спрашиваешь из-за

своих, любовных потугах?

Четвертый: – Возможно.

Первый: – Давай не будем, раньше отпустишь – быстрее

пройдет.

Четвертый: – Ты тут про юношество упоминал…

Первый: – Ну?

Четвертый: – Да так, вспомнил нас.

Первый: – Да, было весело. Да только кроме нашего детства,

мне кажется, у нас ничего и не осталось.

Четвертый: – … К черту! Ты помнишь, как мы прогуляли весь

день в школ…

Первый: – Чувак, не начинай. Давай хотя бы день, проведем

без этой ностальгии.

Четвертый: – Но на тему что такое хорошо и плохо, я с тобой

тоже говорить не хочу.

Первый: – Да мы уже пришли.

*: – Вечер добрый, вам как вчера?

Первый: – Что? Мы и вчера тут были?

*: – Ребятки, опомнитесь. Вы, конечно, еще не

выглядите как местная алкшня, но лучше бы вам притормозить. А то глядишь, перестану продавать!

Четвертый: – Кажется мы реально слишком сильно

разогнались

Первый: – По-моему наша печень скоро нам дифирамбы

будет петь.

Четвертый: – Пиздец…

*: – Ну? Что вы там шепчитесь, берем?

Первый: – Да, и пирожков нам заверните пожалуйста.

Четвертый: – И чипсы!

Первый: – И чипсы.

****

Второй: – Как думаешь они обсуждают сейчас кто из нас

красивее?

Третий: – Чего блять? Ты совсем с алкашки дуба дал?!

Второй: – Ха-ха, видел бы ты сейчас себя, будто я тебя

выебать приглашаю.

Третий: – Ты со своими гейскими шутками меня однажды до

греха доведешь.

Второй: – Похоть?

Третий: – Убийство.

Второй: – Ладно, не кипятись. Что скажешь по поводу нашего

упадка?

Третий: – Мм?

Второй: – Ну, о чем говорил Первый. Наша мальчишеская

гордость и авантюризм…

Третий: – Ты же знаешь, что так и есть. Но никто из нас не

готов ничего с этим делать.

Второй: – … Не слишком ли это удручающе?

Третий: – Только если ты пьян.

Второй: – Да я и на трезвую голову думаю о том же.

Третий: – Тогда жди беды. Либо перемен.

Второй: – Беды и будут переменами, а не будет перемен –

будет беда.

Третий: – Ах! Как тонко господин сомелье, вот вам еще бокал

нашей жизни – нихуя не поменяется, ни сегодня, ни завтра.

Второй: – Лимб.

Третий: – И воспоминания.

Второй: – У нас осталось хоть пару капель? Меня уже

отпускает.

Третий: – Вроде было пиво, но оно теплое.

Второй: – Плевать.

Третий: – А тебе с каждым разом все менее значимо, что в

себя заливать, и он еще в своей бошке философствует о жизни.

Второй: – Что б ты знал, пьяницы – лучшие философы.

Третий: – Только пьяный с этим согласится.

Второй: – Ха-ха.

Третий: – Хочу есть, сколько прошло?

Второй: – Тридцать минут, сейчас вернуться.

Скрип замка.

Второй: – О, прям по волшебству.

Третий: – Тут идти пять минут, чего так долго?

Первый: – Оказываться мы беспросветные пьянчуги, с уже,

как мне кажется, предрешенным будущем.

Четвертый: – Да, продавщица сказала, что мы тут каждый

день, с одними и теми же просьбами. И если бы не дикая сексуальность Первого, перестала нам продавать.