Луиджи Пульчи: Лоренцо Медичи и поэты его круга. Избранные стихотворения и поэмы

VII …золотой фиал – народное выражение «coppa d'oro» («золотая чаша»), когда хотят подчеркнуть исключительность достоинств кого-либо.

X. Там огоньков увидели мы рой… драпу дали. – Друзья увидели много фонариков, принадлежавших другим ухажерам, и приняли это за бесовский шабаш (tregenda).

XI. Нуто — ласкательное от имени Бенвенуто. От этого имени ведется рассказ.

XIII. Маттинада – в отличие от серенады, поется под утро.

XXI. Серкио – один из псов Лоренцо Медичи, упомянут им в «Соколиной охоте».

Подестà – здесь: старейшина деревни.

В стихотворении изображены страдания поэта после отъезда его покровителя, а также любовь Лоренцо к Лукреции Донати. Образ Лоренцо-Лавра восходит к Лауре-Лавру у Петрарки. Когда Пульчи сочинял эту канцону, Лоренцо было 17 лет.

Канцона была послана в письме от 27 марта 1466 года Лоренцо, находящемуся тогда в Риме. В творчестве Пульчи это, пожалуй, единственный образец ученой лирики с использованием приемов Петрарки. По-крайней мере, другие его подобные канцоны нам неизвестны. Язык произведения отличается применением устаревших уже в то время словоформ и латинизмов. Кроме того, канцона перенасыщена мифологией и там, где этого бы не следовало. Например, в идиллической сцене среди богов, предающихся беспечным забавам на лугу, почему-то упомянут сатир Марсий, жертва не в меру жестокой расправы Аполлона. Среди богов главного пантеона встречаются древнеиталийские божества Эгерия, Палес, Сильван, Флора. Стефано Карраи [11] усматривает влияние «Дриадео» Луки Пульчи в шестой стансе канцоны. В целом же, отметим цитаты из Петрарки (vv. 14, 41, 97–98) и Вергилия (vv.149 и 168).

С языческой мифологией у Пульчи тесно соседствует христианская: наравне с богами здесь упомянуты Иов, крест и колесница пророка Илии, а античная нимфа колеблется, не принять ли монашеский обет.

Деиопея – нереида, одна из четырнадцати нимф, состоящих в свите Юноны. У Вергилия («Энеида», I, 71–72) Юнона ее обещает выдать в жены богу ветров Эолу, если тот рассеет флот Энея.

Двух обреченных крест нести единый… – подразумеваются Лоренцо и Лукреция Донати.

Эгерия – мудрая нимфа, ставшая женой легендарного древнеримского царя Нумы Помпилия. После смерти мужа от скорби превратилась в родник, о чем сообщает Овидий в 15-й книге «Метаморфоз».

Огню была я трутом… – Сгорала от любовной страсти.

Бежала от мужчин я, как от зла… – Здесь Пульчи сопоставляет монашеское целомудрие с культом девственности Дианы.

Касталиды – музы.

Делий – Аполлон.

Гамадриады – нимфы лесов, напеи – лугов.

Асканий – сын Энея. Его именем назван юный Лоренцо как сын Пьеро Медичи, первого покровителя Пульчи. Тем самым Луиджи льстит одновременно обоим Медичи, отцу и сыну.

… тень одна… – Исследователи полагают, что это сестра Лукреции, Костанца Донати.

Геро (миф.) – возлюбленная Леандра, ради встречи с которой он переплывал каждую ночь Геллеспонт. Когда Леандр утонул, Геро бросилась в море.

Сокровище мне ниспослал Юпитер … – Т. е. возможность лицезрения прекрасной нимфы. Строка, рифмующаяся с этой, отсутствует в оригинале. В связи с тем, что по смыслу лакуна не ощутима, можно предположить, что ее упустил сам автор.

К нему тянулся трижды я руками… – см. примеч. к «Пиру» Лоренцо (VII, 100–102).

… пиценский дол . – Пицен – область в древней Италии на восточном побережье, ныне – район Марке. Здесь прилагательное употреблено в смысле «плодородная равнина».

… век вдруг обновился… – См. Вергилий, «Буколики», IV, 52.

Он шею гнул с повадкой пеликана… – Пеликан упоминается в связи с народным поверьем о том, что кровью из своей груди он питает птенцов, особым образом выгибая клюв для того, чтобы поранить себе грудь.

…о Попе… – очевидно, о Маттео Франко.

… wein gut – Немецкая фраза в оригинале («доброе вино») нарочно исковеркана.

Сонет направлен против неаполитанцев. Написан между январем и апрелем 1471 года во время поездки Лоренцо Медичи в Неаполь. Город издревле славился ворами и нечестными торговцами, также имел славу самого грязного.

Строки, выделенные курсивом, в оригинале имитируют местный диалект.

Кто б отнял «шарик», «поле», «молоток»… – Термины игры pallamaglio , популярной в Италии и, видимо, особенно в Неаполе, аналог современного крокета. Смысл: «тот, кто отучит неаполитанцев от этой игры, разлучит саламандру с огнем, ее природной стихией, т. е. совершит невозможное».