Мария Французская - 12 повестей Марии Французской

Там золотое надгробье, пред ним
Тихо струится светильников дым,
Свет аметистовый…
Рыцарь неистовый
Тут упокоился, непобедим.

Шепотом люди расскажут, что кровь
Пролил их гордый король за любовь.
Умер как мученик или святой —
Жертва коварства и злобы пустой.

Так и живут они множество лет:
Нет короля и наследника нет.
Дама зовет к себе сына кудрявого:
Видишь, дитя, сочетанье примет?

Я полюбила отца твоего,
Не понимая почти ничего.
Крепки оковы, укромны альковы —
Так я любила его одного.

Тот, кто сегодня как будто отец —
Он не отец, а ревнивец и льстец.
Он же убийца. Бери же оружие,
Сын. Положи злодеянью конец!

Вот и открылось. И бедная мать
Падает наземь – чтоб больше не встать.
Сколько же лет
все скрывала несчастная,
Как же пришлось ей
в молчаньи страдать?

Надо ли мне говорить, господа,
Что приключилось со всеми тогда?..
Взмах – и казнен вероломный сеньор,
Тот, кого звал он отцом до сих пор.

Йонек отныне – правитель земли,
Где некогда старые короли
Жили, мечтали, стихи лепетали
И – превращаться в птицу могли.

…Причудливы нашей судьбы пути:
Мать должна отца нам найти,
Прежде чем нам появиться на свет.
Еще найдет ли, а вдруг и нет?..

Отец был у Йонека не имярек —
А рыцарь-ястреб, Мулдумарек.

Придется рассказать все до одной
Вам сказочки, что были под луной
Придуманы на родине моей.
Но нет нежней, чем эта – «Соловей».

Начну немедля, время уж пришло.
Все знают славный город Сен-Мало.
Чуть меньше городок стоит вдали —
Там жили два сеньора той земли.

Два рыцаря, два истинных бойца.
Один другому заменял отца,
Он был постарше, это не пустяк.
Он был женат, а младший – холостяк.

Кто хочет – тратит молодость свою.
А тот, кто старше, пестовал семью.
Ласкал жену, пыхтел, как голубок, —
Но это все. Детей им не дал Бог.

Совсем не мелочь – кто с тобой сосед.
Быть может, зелен, а быть может, сед.
В Бретани город – чуть ли не тюрьма,
Так тесно расположены дома.

Да-да, дома, бретонские дома —
Они стоят, как книжные тома.
Лишь руку протяни, когда рассвет,
А там соседка или же сосед.

Так вот, о чем я? Ах, о чем о чем…
Сосед соседкой страстно увлечен.
Все слишком близко: шейка, локоток.
Летит записка, яблочко, цветок.

Да разве можно? Перстенек, чулок…
Ведь муж – таможня, надобен налог…
Муж смотрит хмуро, видит глубоко.
Он муж де-юре, это нелегко.

Летят в окошко каждый божий день
Заколка, брошка – им бросать не лень.
Летает почта из окна в окно.
Все оттого, что им не суждено
Касаться тела, родинки считать.
Судьба хотела слабых испытать.

Чуть полночь грянет,
только тьма кругом —
Она привстанет – и к окну бегом.
Там, как обычно, милый, в полусне
Горит привычно, как свеча в окне.

Вот так и бывает:
собака лает,
ветер носит, спит караул.
Муж изнывает —
сидит, зевает,
давно бы уснул.
Молчит, не дышит.
И что ж он слышит?
Свою жену.
Она украдкой,
как в лихорадке,
бежит к окну.

Вот это дело!
Чего ж ты хотела,
душа моя?
Я тут потихонечку,
у подоконничка
жду соловья.
Какой соловей?
Здесь, между ветвей, —
и нет никого!
Он тут, говорю.
Я будто горю,
не слыша его.

Так ты с соловьем
проводишь вдвоем часы у окна?
О да, провожу. Тихонько сижу,
где песня слышна…

Все это не очень мудро и не смешно.
Хмурый муж приходит наутро,
глядит в окно:
Не думаю, что соловей тут мог бы петь,
Но надо ловушек между ветвей
подвесить успеть.