Т. И. Каминская: «Антика. 100 шедевров о любви». Том 5

Что молвил ты? О, что со мною сделал?

Так должно. А не хочешь – поищи
Отца другого, – ты уж мне не сын.

Увы! Увы! Ты требуешь, отец,
Чтоб сын родной твоим убийцей стал!

О нет, мой сын, – целителем ты будешь,
Всех мук моих единственным врачом.

Сожгу тебя – и этим уврачую?

Страшишься жечь, – хоть прочее сверши.

Тебя перевезем мы, не откажем.

А сложат ли костер, как я велел?

Я сам к нему не приложу руки, —
Но остальное совершу покорно.

Так, хорошо. Но малую услугу
Среди больших мне окажи вдобавок.

Готов я и на самую большую.

Ты, верно, знаешь дочь царя Еврита?

Иолу разумеешь ты, отец?

Ты угадал. Вот завещанье, сын:
Когда умру, – коль хочешь уваженье
Мне доказать и клятву соблюсти, —
Женись на ней, послушайся меня, —
Чтобы ее, лежавшую с отцом,
Никто не звал женою, кроме сына.
Мой брак ты унаследуешь. Покорствуй.
Ты мне в большом не отказал, а в малом
Ослушавшись, на нет сведешь всю милость.

Увы! Нельзя сердиться на больных,
Но как терпеть подобное безумье?

В твоих словах не слышу я согласья.

Да кто ж ее, виновницу всех мук,
Что терпишь ты, и смерти материнской,
Не помрачась умом, возьмет женой?
Готов я лучше умереть, отец,
Чем рядом жить с таким врагом заклятым.

Я вижу: он не явит мне почтенья
Перед концом. Но знай – настигнут боги
Того, кто непокорен был отцу.

Увы! Я вижу, ты впадаешь в бред!

Ты будишь сам притихнувшую муку.

Несчастный я! Как много бед вокруг!

Вниманьем ты отца не удостоил.

Но ты, отец, меня безбожью учишь!

Нет, мне утешить сердце – не безбожье.

Свою ты волю мне вменяешь в долг?

Да. И богов в свидетели зову.

О, если так, – готов исполнить все.
Тебя да судят боги. Я же кары
Не заслужу за преданность отцу.

Прекрасно кончил ты. Еще услуга:
Пока не мучит боль и бреда нет,
Меня сложи скорее на костер.
Берите, подымайте! Вот он – отдых
От всех трудов, вот он, конец Геракла…

Нам к довершенью дела нет помехи, —
Ты сам повелеваешь нам, отец.

Приступайте, пока отпустила меня
Боль. Скрепись, о душа, и стальную узду
Наложи на уста, – да сомкнутся они,
Словно камни. Ни крика! Хоть дело свое
Против воли творите, – я радости полн.

Подымайте же, други! И даруйте мне
Отпущенье за все, что я ныне свершил.
Вы великую зрите жестокость богов
В этих страшных пред вами творимых делах.
Дети есть и у них, в них родителей чтут, —
И на муку такую взирают они!
Никому не доступно грядущее зреть,
Но, увы, настоящее горестно нам
И постыдно богам,
А всего тяжелее оно для того,
Чья свершилась судьба.
Так идите, не медля, вы, девушки, в дом,
Созерцали вы ныне великую смерть,
Много страшных, дотоле невиданных мук.
Но ничто не вершится без Зевса.