Т. И. Каминская - «Антика. 100 шедевров о любви». Том 3

И в справедливом деле, и в ином. – Креонт требует от своих подданных повиновения и справедливому, и несправедливому приказу. Между тем, древние греки считали такого рода нерассуждающую покорность уделом раба, а не свободного человека. Ср. поговорку:

Кто так настроен… – Доу принимает конъектуру Зайдлера, предложившего перенести эти стихи после 662, – этим и в самом деле достигается усиление положительной характеристики хорошего гражданина, которой затем противопоставляется описание свойств плохого, с точки зрения Креонта, подданного. Однако с сомнениями Доу в подлинности 666 сл. и 672–680 едва ли можно согласиться. Во-первых, пропали бы очень важные для образа Креонта претензии на непогрешимость его приказов (666 сл.); во-вторых, нарушилось бы равенство в объеме между речами Креонта и Гемона и как следствие – симметрия в построении всей сцены. Сейчас два монолога занимают соответственно 42 и 41 стих, – почти столько же, сколько и следующая за ними стихомифия (726–765=40 стихов). К каждому из этих отрезков примыкают по два триметра, произносимые корифеем; перед монологом Креонта – 13 стихов, после реплики корифея, заключающей стихомифию, – тоже 13. Атетеза, предлагаемая Доу, разрушает эту очевидную симметрию (13: 42: 2: 41: 2: 40: 2: 13).

Страх простолюдину Твой взор внушает… – Ср. ЦЭ. 597 сл. После этого стиха Доу вслед за Диндорфом, постулирует лакуну в 1-й стих, поскольку в оригинале переход от 690 к 691 создает известные трудности грамматического порядка. Зелинский, как видно, либо не признавал этих трудностей (как Джебб и многие другие издатели), либо счел возможным обойти их в переводе.

Ты, негодяй? – Ст. 742–757 вызвали различные попытки перестановок. Доу считает, что их ркп. порядок нарушен актерами во время посмертных постановок «Антигоны», и печатает их в такой последовательности: 741, 748, 749, 756, 755, 742–747, 750–754, 757, 758 и далее в обычном порядке. См. Studies. V. 2. Р. 109–111. Зелинский ограничился перестановкой, отмеченной в русском тексте.

Врыт в землю склеп… – Речь идет, вероятно, о какой-нибудь из заброшенных гробниц микенского времени. Ср. 1215–1218.

Эрот, твой стяг… – Неодолимость любовного влечения – общее место в греческой литературе. Ср. Тр. 443, 497–503; фр. 160, 563.

…Старцы земли родимой… – В оригинале πολῖται – «граждане». См. 162 и примеч.

Гостья с фригийских гор… – Ниоба, дочь Тантала, потеряв всех своих детей, окаменела от горя, и только из глаз ее продолжали литься слезы. В таком виде она была перенесена богами на вершину горы Синил в Лидии, где ее окаменевшее тело секут дожди и засыпает снег.

…То богиня, бессмертных дитя… – Тантал был сыном Зевса; матерью Ниобы счиТJ талась обычно одна из плеяд – Тегета.

Кто с богами… – После этого стиха, вероятно, утерян один стих, – в анапестах, симметрично завершающих строфу, насчитывается 6 стихов.

К престолу Правды вековой… – Реплика хора вызвала многочисленные толкования, противоречивость которых объясняется неясностью высказывания. Наиболее вероятный перевод: «…Ты тяжело обрушилась, дитя, на высокий алтарь Правды». Значит ли это, что Антигона нарушила заветы Правды? Но с этим не согласуются ни доводы Антигоны (451), ни ее недоумение (921). Или у Правды она ищет защиты? Тогда почему она «искупает горе отца»?

Негу брака познал… – Имеется в виду женитьба Полиника на Аргии, дочери Адраста, которая дала ему возможность собрать войско против родного города.

И все ж – не каюсь я. [57]Разумный скажет,

Что и тебя почтила я разумно.

Да, будь детей я матерью – вдовою

Убитого супруга – я б за них

Не преступила государства воли;

Вам ведом крови родственной закон?

Ведь мужа и другого бы нашла я,

И сына возместила бы утрату,

Будь и вдовой я, от другого мужа.

Но раз в аду отец и мать мои —

Другого брата не найти мне боле.

Таков закон. Ему в угоду честью

Тебя великою почтила я.

Тень братняя! Виной зовет Креонт

Поступок мой и дерзкою отвагой.

И Данае-красе… – Аргосскому дарю Акрисию была предсказана смерть от руки внука. Поэтому он заключил свою, еще незамужнюю дочь Данаю в окованную медью башню. Сюда, однако, под видом золотого дождя проник Зевс, оплодотворивший Данаю.

Сын Дрианта, Ликург… – Оказал сопротивление культу Диониса и был за это заключен богом в расселину скалы, с которой он сросся. Согласно Ил. VI, 130–140, Дионис, спасаясь от Ликурга, бросился в море, где его приняла Фетида, а Ликург был ослеплен Зевсом.