Ольга Петерсон - Рыцари Круглого Стола [предания романских народов средневековой Европы в пересказах Е. Балобановой и О. Петерсон]

— Я научу тебя, если хочешь. Когда Карл минует горы и в узких проходах останется один арьергард, напади на него со ста тысячами своих воинов. Много погибнет там французов, но и ваших бойцов погибнет не меньше, зато Роланд не минует смерти, и вы навсегда избавитесь от войны.

Услышав это, Марсиль от радости бросился на шею Ганелону, а затем осыпал его щедрыми подарками и предложил закрепить их уговор клятвой. И они поклялись: Ганелон — мощами, заключенными в рукояти его меча, в том, что Роланд будет в арьергарде, а Марсиль — над книгой Магомета, что не выпустит Роланда живым.

Тут сбежались все приближенные Марсиля, с радостью обнимали они Ганелона и старались перещеголять друг друга роскошным подарком, и даже королева подарила ему для жены запястья.

Тогда Ганелон, забрав с собою заложников и подарки, предназначенные Карлу, отправился в обратный путь.

Между тем Карл был уже на пути домой и подходил к городу Вальтиерра, когда-то взятому и разрушенному Роландом. Тут должен он был ожидать вестей Ганелона и дани с испанской земли. И вот, в одно прекрасное утро, рано на заре, явился в лагерь Ганелон.

Рано проснувшись, император отслушал обедню и сел на зеленой травке, перед своею палаткой, окруженный Роландом, Оливье, герцогом Нэмским и всеми другими. Коварный, хитрый Ганелон передал ему ключи от Сарагоссы, сокровища, присланные Марсилем, и двадцать заложников; калифа же он не мог привезти, так как тот будто бы на его глазах погиб со своим кораблем в море у испанского берега: недовольный решением Марсиля принять христианство, он навсегда покидал Испанию.

— Слава Богу! — воскликнул Карл. — Ты хорошо исполнил свое поручение, Ганелон и я щедро награжу тебя.

Затрубили в трубы, французы снялись с лагеря, навьючили своих лошадей и направились к милой Франции.

Карл разгромил Испанию, забрал замки, захватил города. — Война моя кончена, — сказал король и направился к милой Франции.

Кончился день, наступил вечер. Граф Роланд водрузил свое знамя высоко на вершине холма. Вокруг него французы раскинули свой лагерь.

Между тем войско неверных подвигается глубокими долинами — в кольчугах и шлемах, со щитами, саблями и копьями. Вершины гор покрыты лесом, и мусульманское войско делает там привал. Четыреста тысяч человек выжидают там восхода солнца. А французы даже и не подозревают их присутствия.

Свет меркнет, и наступает черная ночь. Император Карл заснул, и снится ему странный сон. Он видит себя в тесном ущелье со своим ясеневым копьем в руках. И вот граф Ганелон выхватывает у него это копье и потрясает им с такой силою, что искры летят к небу. Но Карл спит, не просыпаясь. Тогда другой сон приснился ему; он во Франции, в своем Ахене. Медведь прокусывает ему руку до самой кости. Затем со стороны Ардена появляется леопард и с яростью нападает на него. Но из залы выбегает борзая собака, со всех ног мчится к Карлу, отрывает правое ухо у медведя и накидывается на леопарда. «Ну, будет битва!» — восклицают французы и не знают, кто победит. А Карл спит, не просыпаясь.

Минует ночь, сменившись ясною зарей, и император гордо продолжает свой путь. По воздуху несутся звуки труб.

— Господа бароны! — говорит Карл. — Взгляните, какие перед нами горные проходы и узкие ущелья, и решите, кого поставлю я в арьергард?

— Роланда, моего пасынка Роланда! — восклицает Ганелон. — Нет более доблестного барона! В нем спасение твоих людей.

С презрением взглянул на него Карл:

— Ты — олицетворение самого черта, и душа твоя полна смертельной вражды. Кто же будет тогда в авангарде?

— Ожье из Дании, — ответил Ганелон, — лучше него никто не справится с этим делом!

Граф Роланд, услыхав, что Ганелон предложил дать ему арьергард, поспешил поблагодарить отчима и выразить королю свою готовность до последней капли крови прикрывать войско Карла и защищать обоз. Но император молчал, опустив на грудь голову и теребя свою бороду; он не мог удержаться от слез. Наконец он обратился к своему племяннику, предлагая ему половину всего французского войска. Но граф отвечал, что он не может изменить чести своего рода и оставит при себе только двадцать тысяч храбрых французов.

— Смело иди узкими ущельями: пока я жив, тебе некого опасаться.

Граф Роланд поднялся на вершину холма, надел свою лучшую броню, шлем, пристегнул свой меч Дюрендаль с золотою рукоятью и закинул за спину колчан, расписанный цветами, сел на своего коня Вейллантифа и взял в руки копье с прикрепленным к нему белым знаменем. К нему присоединились Оливье и многие другие любимцы короля и даже епископ Тюрпин.