Якоб Шпренгер - Молот ведьм

Далее. Судья, получив подобное обжалование, соблюдая полное спокойствие, должен потребовать предъявления письменной копии этого обжалования, указывая на то, что у него мало времени. После предоставления обвиняемым письменной жалобы судья должен сказать, что он ответит через два дня и что для расследования установлено тридцать дней. Хотя судья сможет тотчас ответить и расследовать дело, если он опытен и знающ, но чтобы действовать с большой осторожностью, лучше всего отсрочить расследование на десять, двадцать, двадцать пять или более дней.

Наконец, за указанный промежуток времени судья должен тщательно расследовать основания обжалованья. Если он увидит, что он несправедливо поступил по отношению к обвиняемому, не допустив его к защите или без веских оснований прибегнув к допросу под пытками, то пусть он, когда наступит указанный срок, исправит свою ошибку, вернувшись к тому пункту, на котором остановился процесс, когда обвиняемый просил дать ему возможность защиты. Устранив эти затруднения, судья может вести процесс дальше. После устранения затруднений обжалованье теряет своё значение. Осмотрительный и осторожный судья увидит, что имеются такие препятствия, чинимые обвиняемому, которые легко могут быть устранены. Однако обвиняемый попадает и в такие затруднения, которые не могут быть устранены. Например, так обстоит дело при пытке или при потере найденных при обыске драгоценностей и полезных вещей, сожжённых вместе с орудиями, употребляемыми обвиняемой для колдовства. Уничтоженных вещей вернуть уже нельзя. Нельзя также и объявить подобное сожжение недействительным. Следовательно, нельзя и вернуть процесс к исходному пункту до совершения данного уничтожения.

Добросовестный судья должен обратить внимание на следующее: возможны случаи, когда обвиняемый, не надеющийся на оправдательный приговор, так как чувствует за собой вину, прибегает к средству обжалования ведомого против него дела, чтобы избегнуть таким образом наказания. Этот обвиняемый подаёт необоснованные жалобы (что судья несправедливо держит его в заключении и не хочет выпустить его на свободу на поруки). Когда такое обжалование будет ему предъявлено, пусть судья потребует оформления его в соответствующей письменной форме. После получения такого документа судья назначает в своём ответе срок передачи и приёмки решения по поводу жалобы, назначая его на десятый, пятнадцатый, двадцатый или тридцатый день. До истечения срока судья тщательно расследует дело. Он испрашивает совет у сведущих людей, дать положительный или отрицательный ответ на жалобу. Если окажется, что жалоба необоснованна и что жалобщик ничего другого не хочет, как избежать обвинительного приговора или отсрочить его, то следует жалобу отклонить. Если же судья видит, что личная защита обвиняемого действительно затруднена (или причинённый ему урон может быть устранён, или возникает сомнение в основательности подозрений, или судья вообще устал от злобы жалобщика и хочет освободиться от столь великого бремени), то пусть заготовит ему положительный ответ. Если же срок, назначенный для ответа, наступил, но судья ещё не написал ответа, то он может перенести окончательное решение на тридцатый день, представляющий собой последний установленный законом допустимый срок ответа на жалобу.

Вот содержание этого ответа:

«Такой-то судья, отвечая на апелляцию, если она вообще заслуживает такого названия, указывает на то, что он действительно справедливо и в согласии с канонами или с императорскими постановлениями или же законами, что он и впредь намеревается так действовать и что он не свернул с пути, предписанного обоими правами, и не собирается с него сойти. Далее, указанный судья утверждает, что он не творил жалобщику никаких затруднений и помех и не собирается творить таковые, а также и в помыслах этого не имел. Это явствует из приведённых жалобщиком оснований, которые не отражают истины. Нельзя назвать помехой защиты то, что судья взял обвиняемого под стражу и оставил его в заключении. Ведь это лишение свободы есть следствие многих показаний, обличающих его в еретической извращённости. Посему судья был обязан действовать против него, как против сильно подозреваемого в еретичестве. Судья не мог также выпустить его на поруки, так как преступление ереси является одним из тягчайших преступлений. К тому же жалобщик был уличён, но упорно продолжал запираться. Таким образом, его нельзя было освободить и под ручательство».