Средневековая литература: Тиль Уленшпигель

Когда Уленшпигель стал пономарем, он должен был громко петь, когда это следует причетнику. Это когда поп служит в церкви вместе с дьячком.

Однажды поп надевал облачение, стоя перед алтарем, и собирался служить обедню, а Уленшпигель стоял сзади попа и поправлял на нем стихарь. [18]Поп как фукнет, да так громко, что через церковную стену слышно было. Уленшпигель тут говорит: «Сударь, вы что? Верно жертвуете это господу вместо благовоний здесь, перед алтарем?». Поп говорит: «Ты что об этом спрашиваешь? Ведь церковь моя и власть тут моя. Так что могу и наложить посреди церкви». Уленшпигель говорит: «Давайте с вами поспорим на бочку пива, что вы этого не сделаете». – «Ладно, – говорит поп, – согласен». Они побились об заклад и поп сказал: «Ты что не веришь, что у меня смелости хватит?». Он отворотился, наложил большую кучу тут же в церкви и говорит: «Глянь сюда, причетник, я выиграл у тебя бочку пива». Уленшпигель говорит: «Нет, сударь, давайте сперва проверим, точно ли в середине церкви накладено, как вы намедни сказали». Уленшпигель смерил и получилось, что до середины церкви еще много недоставало. Таким образом Уленшпигель выиграл бочку пива. Ключница тут опять разгневалась и сказала: «Вы не хотите избавиться от плута слуги, пока он вас не ввергнет в такой позор, что беда».

Когда приближалась пасха, поп сказал причетнику Уленшпигелю, что здесь такой обычай: крестьяне на пасху устраивают пасхальное действо о том, как наш господь восстал из гроба. И Уленшпигель должен крестьянам в этом помочь. Подобает, чтоб пономарь тут всем заправлял и все устроил. Тогда Уленшпигель подумал: «Как тут с мужиками показать приход Марий?». И сказал священику: «Здесь ведь нет ни одного мужика, который был бы учен. Вы должны нам ссудить вашу служанку, она хорошо умеет писать и читать». Священник сказал: «Да, да, возьми всех, кто может тебе тут помочь. Моя служанка и прежде в этом участвовала». Ключнице это пришлось по душе, и она захотела представить ангела у гроба, так как знала стих наизусть.

Тогда Уленшпигель подыскал двух крестьян, с ним втроем они должны были стать тремя Мариями. Уленшпигель научил одного крестьянина латинским стихам, которые надо сказать. А священник – тот был наш господь бог, который должен восстать из гроба.

Когда Уленшпигель с мужиками явились ко гробу, наряженные Мариями, ключница, будто ангел у гроба, возгласила стих по латыни: «Quern queritis?» – «Кого вы ищете здесь?». Мужик, который был первой Марией, отвечал, как его научил Уленшпигель: «Мы ищем старую одноглазую попову шлюху». Когда ключница услышала, как насмехаются над ней и ее кривым глазом, она озлобилась на Уленшпигеля, прянула от гроба и думала кинуться с кулаками ему в лицо, но ошиблась и стукнула одного мужика так, что у него глаз вспух. Второй мужик увидел это и ударил ключницу по голове, отчего у нее крылья отвалились. Когда священник это увидел, он выпустил прапор из рук и пришел на помощь ключнице, вцепился в волосы одному крестьянину, и они схватились перед гробом.

Когда остальные крестьяне это увидели, они сбежались все сюда, подняли великий крик. Поп вместе с ключницей лежали внизу поверженные и мужики – две Марии – тоже, так что другим крестьянам пришлось их растаскивать. Но Уленшпигель в этом деле был начеку и вовремя убрался оттуда. Он убежал из церкви и пошел вон из деревни. Назад он больше не вернулся. Бог знает, где они нашли нового причетника.

Вскоре после того, как Уленшпигель был пономарем, пришел он в Магдебург и стал выделывать разные штуки, и этим-то имя Уленшпигеля стало известно, и о нем много могли порассказать. Тогда знатные горожане стали подстрекать его сделать что-нибудь удивительное, а он ответил, что согласен и полетит с балкона ратуши.

Крик поднялся в городе. Стар и млад собрались на рыночной площади, чтобы взглянуть на это. И вот Уленшпигель влез на балкон ратуши и стал размахивать руками и вести себя так, будто он собирается лететь. Горожане стояли, выпучив глаза и разинув рты, и ждали, что Уленшпигель полетит. А он засмеялся и сказал: «Я думал, нет глупее меня на белом свете, теперь я вижу, что здесь чуть ли не весь город одни дураки. И скажи мне все, что вы полетите, я бы вам не поверил, а вы мне, дураку, поверили. Как же я могу летать? Я же не гусь и не птица, у меня нет крыльев, а ведь никто не может лететь без крыльев. И теперь вы хорошо видите, что это выдумки». И Уленшпигель убежал с балкона. Одни бранились, другие смеялись и говорили: «Уленшпигель плут, но все-таки он сказал правду».