Сюань Лин - Путь к Заоблачным Вратам. Старинная проза Китая

— Много дней уже, как я ушел из суетного мира, — раздалось в ответ из пустоты. — Формы мои и облик далеки от обычных. Ежели явлю их вашему взору, то искренне боюсь, удивят они и испугают.

Но упорно, неотступно просили, и тогда он показал половину лица, затем руку. Все было покрыто легким пухом, не так, как у людей. Обращаясь к правителю области и селянам, он произнес:

— Вы потрудились прийти издалека, чтобы выразить соболезнование, в пути преодолели пропасти и преграды… Можете возвращаться теперь обратно прямым путем, но не вздумайте оборачиваться назад!

Едва лишь закончил он речь, как видят: у горного кряжа явился мост, протянулся прямо до областного города. Когда проходили, какой-то чиновник из свиты правителя области внезапно оглянулся и тут же, не удержавшись на мосту, свалился на песчаную отмель у реки. И заметил он тогда под опорой красного дракона {53} 53 Считалось, что на драконах ездят святые. , который уплывал, извиваясь…

На горе, где плакал учитель, выросли два дерева: корица и бамбук, ветви которых даже в безветрие мели там землю, и место то неизменно хранило чистоту. Через три года плач прекратился. После этого на горной вершине то и дело видели белую лошадь — и стали называть гору Коровьей селезенки утесом Белой лошади.

Потом однажды на башню к северо-востоку от областного города прилетел белый журавль. Кое-кто пытался стрелять в него из самострела. Журавль же когтями начертал на досках башни письмена, будто выписанные, черным лаком, которые гласили:

— Город хорош, но люди плохи. Вернусь через триста лет в день «цзяцзы». Я — владыка Су, зачем было стрелять в меня?!

И доныне люди, совершенствующиеся в Дао, с наступлением дня «цзяцзы» совершают на месте жилища бессмертного старца обряд возжигания курений.

Что это за существо Бань Мэн — никому неведомо. Некоторые утверждают, что женщина. Летая, могла проходить сквозь солнце. Сидя в одиночестве, беседовала с кем-то, словно кто-то сидел с ней рядом. Могла и уходить под землю.

Сначала погружались ноги, потом тело по грудь. Постепенно уходила все глубже, один лишь головной убор еще виднелся. Через продолжительное время и он пропадал, вся исчезала из виду.

Пальцем протыкала землю — и делался колодец, из которого можно было пить. Она сдувала черепицу, покрывавшую людские жилища, — и та летела в людей. Дунув как-то раз, Мэн оборвала шелковичные ягоды со многих тысяч деревьев, превратив их в одну-единственную, которая возвышалась как гора… А через десять с чем-то дней подула опять, и все возвратилось на свои прежние места.

А еще она могла набрать полный рот туши, расстелить перед собой бумагу и, пожевав тушь, извергнуть ее на лист. Тушь сразу же превращалась в письмена-иероглифы, заполнявшие всю бумагу без остатка. И каждый иероглиф был со смыслом!

Она принимала киноварь в вине. Четырехсот лет от роду, все еще будучи юной, Бань Мэн удалилась в горы Тайчжи.

При жизни имя святого старца Чэна было Удин. Родом происходил из области Гуйян, уезда Линъу, из деревни Ули — Вороньего села. Во времена династии Поздняя Хань, когда ему исполнилось тринадцать лет и роста сделался он семи чи, стал посыльным при уездной управе. Внешность имел необычную. Мало говорил, тщательно все взвешивая, с другими компании не водил. Люди считали его чудаком. В юности изучил классические книги, но не с помощью учителя, а лишь благодаря своим природным способностям. Случилось как-то, что его послали с поручением в столицу. На обратном пути он проходил через Чанша — край Длинных отмелей. Хотел остановиться на ночлег в какой-нибудь сторожке, но не нашел и заночевал в поле под деревом. Внезапно услышал с дерева голос:

— Ступай на торжище в Чанша за эликсиром бессмертия. Смотри там внимательно все утро — не пропусти двух белых журавлей!

Чэн подивился этому, но отправился на торжище. Видит — двое под белыми зонтиками. Пошел за ними вслед. Потом окликнул их, поставил угощение. Закончив есть, они ушли, даже не подумав поблагодарить. Но Чэн шел за ними еще несколько ли. Те двое оглянулись, заметили его. Спросили:

— Какая у тебя нужда, что ты идешь за нами беспрестанно?

Он же отвечал:

— Ваш покорный слуга молод, происхождения низкого и ничтожного, однако слыхал, что вы, господа, обладаете искусством продлевать жизнь. Вот потому-то и хотел бы служить вам.

Те двое посмотрели друг на друга и рассмеялись. Потом достали драгоценный футляр, вынули оттуда книгу белого шелка, глянули на нее. Оказалось, Удин там значится. Тогда дали ему две пилюли эликсира бессмертия, приказав проглотить.