Люй Бувэй - Вёсны и осени господина Люя (Люйши чуньцю)

"Люйши чуньцю" в его современном виде состоит из трех крупных частей. Это — "Двенадцать замет", "Восемь обзоров" и "Шесть суждений". Каждая часть делится соответственно на двенадцать, восемь и шесть книг. В первой части каждая книга состоит из пяти глав; во второй — из восьми, за исключением первой книги, содержащей семь глав; в третьей — из шести. Отдельную главу составляет так называемое "Послесловие". Его местонахождение в тексте памятника ("Послесловие" следует непосредственно за "Двенадцатью заметами") порождало различные точки зрения на первоначальный порядок частей. Так, часть исследователей считали, что порядок перечисления частей у Сыма Цяня [20] Сыма Цянь . Избранное, с. 193. , а именно — "Обзоры", "Суждения", "Заметы", — отражает первоначальный вид текста, тогда как современный порядок, принятый в ряде изданий, и в частности в использовавшемся нами "Собрании произведений философов" [21] Люйши чуньцю. Комментарий Гао Ю. Чжуцзы цзичэн. Т. 6. Пекин, 1956 (на кит. яз.). , восходит ко времени Восточной Хань (25-220 гг.).

Три части "Люйши чуньцю" — "Двенадцать замет", "Восемь обзоров", "Шесть суждений" — включают соответственно шестьдесят, шестьдесят три и тридцать шесть глав. Таким образом, текст "Люйши Чуньцю" организован в соответствии с определенными числовыми комплексами, что относится в равной степени как к крупным его частям-блокам, так и к строению каждого из этих блоков, причем принцип организации на основе того или иного числового комплекса выдерживается весьма строго.

Столь осмысленная организация текста свидетельствует о наличии у авторов определенного плана, которым они руководствовались на протяжении всей работы по составлению колоссального свода. Свидетельства о существовании такого плана обнаруживаются в "Послесловии", где от лица самого Люй Бувэя повествуется о "двенадцати заметах" следующее.

"В восьмой год правления Цинь, год гуньтань, в осень, в день цзя-цзы, когда было новолуние, некто спросил меня о двенадцати заметах. Я, вэньсиньский хоу, отвечал: "Некогда постиг я смысл поучения Хуан-ди Чжуансюю, там говорилось:

Есть великий Круг в вышине

И великий Квадрат в глубине;

Ты, сумевши это взять образцом,

Станешь матерью народу и отцом" [22] Наст, изд., с. 179-180. .

Таким образом, выражает готовность следовать "великому Кругу", т. е. небу, и "великому Квадрату", т. е. земле. Главными "действующими лицами" поучения Хуан-да выступают, таким образом, небо, земля и человек, т. е. классическая натурфилософская триада. Из контекста явствует, что под человеком подразумевается властитель, устанавливающий наилучший порядок правления, при котором его можно считать отцом и матерью народа, благодетелем социума.

Такое положение вещей, судя по дальнейшему тексту, существовало в древности: "Так, известно, что во времена древности, когда царил мир, это происходило от подражания небу и земле. Двенадцать же замет есть то, на чем зиждутся порядок и смута, существование и гибель, есть то, чем познаются долголетие и ранняя смерть, счастье и несчастье" [23] Там же, с. 180. .

Мир, или, как сказано в тексте, "чистота", незамутненность жизни в древности — следствие "подражания" небу и земле. "Двенадцать замет", аналог лунного года натурфилософии, — первый шаг на пути упорядочения беспорядочного, внесения размеренности в хаотичность. Сделавший этот шаг приобретает критерий разграничения между упорядоченным и хаотичным, порядком и смутой, жизнью и смертью, хорошим и плохим, прекрасным и безобразным.

"Когда наверху соразмеряются с небом, внизу сообразуются с землей, посередине считаются с человеком, тогда с очевидностью определяются истинное и ложное, возможное и невозможное" [24] Там же. .

Здесь, помимо известных уже элементов, включается еще один — необходимость считаться с человеческой природой как с самостоятельным, хотя и подчиненным, фактором бытия.

"От неба движение, а лишь в движении жизнь. От земли устойчивость, а лишь в устойчивости покой. От человека доверие к нему, а лишь от доверия — повиновение" [25] Там же. .

В этом отрывке трем известным уже факторам бытия приписаны определенные атрибуты: каждая из мировых сил выполняет определенные функции, через которые и определяется. Так, функция неба — свободное, порождающее движение, функция земли — доставление всему сущему твердого основания для покойной благой жизни. Функция человека, следующего небу и земле, идеального властителя — авторитет, благодаря которому он, внушая людям доверие, побуждает их к повиновению, делает возможным существование организованных форм общественной жизни.