Бади аз-Заман ал-Хамадани - Макамы (без иллюстраций)

На русский язык был переведен полностью цикл макам ал-Харири {32} 32 Абу Мухаммед аль-Касим аль-Харири. Макамы / Пер. с араб. В. М. Борисова, А. А. Долининой, В. Н. Кирпиченко. М., 1987. Первое издание (М., 1978) содержит всего 40 макам. Библиографию предшествующих переводов отдельных макам, опубликованных в различных русских литературных журналах, см.: Указ, соч., 11. , макамы же Бади' аз-Замана ал-Хамадани известны русскому читателю очень мало: существует прозаический перевод нескольких макам, филологически безупречный, однако не претендующий на передачу своеобразной формы подлинника {33} 33 Перевод пяти макам (Мосульской, Амулетной, Голодной, Научной и Динарской), выполненный А.Б.Халидовым, опубликован в кн.: Восточная новелла. М., 1963. С. 114—121. .

В процессе работы над предлагаемым ныне полным переводом макам ал-Хамадани переводчики, как некогда, переводя макамы ал-Харири, руководствовались принятым в отечественной теории и практике поэтического перевода принципом функционального и ритмико-интонационного подобия подлиннику. Мы пытались найти русские эквиваленты для садж'а и размеров арабских стихов, подчиняющихся развитой квантитативной системе {34} 34 Подробное изложение принятых в настоящем переводе принципов имитации классического арабского стиха см.: Аравийская старина: Из древней арабской поэзии и прозы / Пер. с араб. А.А.Долининой и Вл.В.Полосина. М., 1983. — 16—22. , и по возможности воссоздать игру слов и несколько необычный для русского читателя образный строй арабской украшенной прозы. Разумеется, при самом бережном отношении к тексту, его смысловым, языковым и звуковым нюансам, подобный перевод не может претендовать на филологическую точность, потери здесь неизбежны, особенно в стихах, где переводчики, помимо имитации арабских размеров, старались в большинстве случаев сохранить и моноримическую структуру стихотворения, свойственную средневековой арабской поэзии. Целью переводчиков было попытаться воспроизвести в русском тексте эффект эстетического воздействия подлинника на читателя или слушателя. Насколько это удалось — судить не нам.

Макамы Львиная (шестая), Сасанская (девятнадцатая), Мосульская (двадцать первая) и Русафская (тридцатая) переведены 3.М.Ауэзовой, остальные — А.А.Долининой. Перевод выполнен по Бейрутскому изданию 1973 г. с комментариями известного египетского ученого шейха Мухаммеда 'Абдо (1849 —1905), на которые мы опирались в работе, привлекая и комментарии к другим изданиям.

Р ассказывал нам Иса ибн Хишам. Он сказал:

Швыряли меня далекие странствия то в одни, то в другие страны, пока не ступила моя нога в пределы Джурджана. Там я землю себе купил, остальные деньги в торговлю пустил и тем от превратностей себя оградил. Кое-каких друзей взял себе в компанию, и лавка моя стала местом обычного нашего пребывания: каемки дня дома я коротал, середину его — лавке своей отдавал.

Однажды сидели мы там с друзьями и вели беседу о поэзии и поэтах, а недалеко от нас, в стороне, устроился какой-то человек; он прислушивался, словно бы все понимал, но молчал, будто ни слова об этом не знал. Когда ж разговор в сторону нас завел и спор потянул за собой слишком длинный подол, он сказал, указывая на себя:

— Вот пальмочка, гнущаяся от спелых плодов, и столбик, о который любой верблюд потереться готов [1] Вот пальмочка, гнущаяся от спелых плодов… — то есть перед вами такой человек, к которому люди обращаются за советом в затруднительных случаях. Эта слова, вошедшие в пословицу, произнес ал-Хубаб ибн ал-Мунзир, один из ансаров (мединских сподвижников пророка Мухаммада) во время спора о власти, возникшего сразу после смерти Мухаммеда (ат-Табари, IV, 1841). . Захотите — начну свою речь я, одарю вас потоком красноречия, поведу ваши уши с водопоя на водопой, чтоб не томили их сушь и зной. Истину проясню я вам с помощью слов таких, что заставят слушать глухих, а пугливых козочек горных — спуститься со скал крутых. Я сказал ему:

— О достойный оратор! Подойди поближе — ты нас соблазнил. Подавай свою речь — так уж ты себя расхвалил!

Он приблизился и сказал:

— Спросите — получите обо всем мое мнение; слушайте — и вас обоймет восхищение!

Мы спросили:

— Что ты скажешь об Имруулкайсе [2] Имруулкайс (ок.500-ок.540) - самый знаменитый из доисламских поэтов. Его поэму, начинающуюся словами «Постойте, поплачем » относят к десяти лучшим касидам того времени (так называемым му’аллакам — «жемчужинам»). Русский перевод му’аллак см.: Аравийская старина: Из древней арабской поэзии и прозы / Пер. с араб. А.А.Долининой и Вл.В.Полосина. М., 1983. ?