Коллектив авторов - Махабхарата. Рамаяна

Бойцы проявили горячую смелость.

Вдруг поднял врага своего Бхимасена.

Как тигр заглушает слона дерзновенно,

Он голос борца заглушил своим кличем,

Он всех поразил удальством и обличьем,

Сто раз покрутил храбреца над собою

И наземь швырнул его вниз головою.

Над мощным борцом, прославляемым всюду,

Победа казалась подобною чуду!

Вирата возвысил наградой Баллаву, -

Пришлась ему повара удаль по нраву.

А тот, поражая врагов на арене,

Обрел от властителя много дарений.

Когда всех борцов он в стране обесславил

Баллаву бороться Вирата заставил

То с грозными львами, то с тигром пустыни, -

И тот их на женской сражал половине.

Был взыскан и Арджуна царскою лаской

За то, что он радовал пеньем и пляской;

Был также доволен конюшим Вирата -

У Накулы лошади мчались крылато;

Была от царя Сахадеве награда

За то, что коровье умножилось стадо;

Так братья, скрывая свой облик до срока,

Служили Вирате-царю без порока.

Прошло десять месяцев службы примерной.

Была Драупади рабынею верной.

Царевна, достойная тысяч служанок,

До ночи трудилась теперь спозаранок.

Узрел ее Кичака - войска Вираты

Начальник могучий и зоркий вожатый:

На женской блистала она половине,

Подобная лотосоокой богине.

Он, бога любви пораженный стрелою,

Предстал пред сестрой, пред Судешной, с хвалою:

«Скажи мне, сестра: появилась откуда

Служанка твоя - дивноглазое чудо?

Схожу я с ума, красотой изумленный,

Как будто вином молодым опьяненный.

Готов я, как раб, подчиняться приказам

Красавицы, властно смутившей мой разум.

Я жизнь обрету, покорясь ее власти,

Иначе умру от сжигающей страсти.

В мой дом изобильный, богатый, радушный,

Где есть колесницы, слоны и конюшни,

Ковры и каменья, рабыни и слуги,

Пускай она вступит по праву супруги!»

Затем к Драупади, служанке-царице,

Пришел, - так шакал приближается к львице, -

Со льстивою речью: «Поверь, ты прекрасна, -

Зачем же должна ты поблекнуть напрасно?

Хотя, как цветок, ты достигла расцвета,

Гирлянда цветов на тебя не надета.

Всех жен моих старых возьми ты в рабыни, -

Да стану рабом твоим верным отныне!»

Ему Драупади сказала в то утро:

«Зачем ты стремишься ко мне, Сутапутра, -

Такой неприглядной и низкой по касте?

Зачем от запретной трепещешь ты страсти?

Тебе - не жена я, люблю я другого,

И в этой любви - честной жизни основа.

Чужую жену возжелать - преступленье:

Позор обретешь и впадешь в ослепленье.

Меня охраняют мужья-полубоги.

Гандхарвы злопамятны, мстительны, строги.

Их грозная ревность тебя уничтожит,

Погибнешь - безумцу никто не поможет!

Стоишь, как дитя, у реки, и на правый

Ты с левого берега ждешь переправы, -

Пойми, неразумный: и за океаном,

И в недрах земли, и на небе туманном, -

Нигде, ни в каком ты не скроешься месте,

От их не спасешься карающей мести.

Желая меня, ты подобен мужчине,

Что, вдруг заболев, устремился к кончине.

Чтоб месяц схватить, словно глупый ребенок,

Ты высунул руку свою из пеленок!»

Отвергнутый, снова к Судешне пришел он,

Сказал: «Я желаньем пылающим полон.

Чтоб я не погиб, помоги мне, царица,

С прекрасной служанкою соединиться».

Судешна ответила, брата жалея,

А также о собственной пользе радея:

«Ты в доме своем прикажи в преизбытке

Готовить и вкусную снедь и напитки.

Пришлю Драупади, и ты без помехи

Склони ее лестью к любовной утехе».

Воитель, в свои возвратившись покои,

Питье приказал приготовить хмельное,

Зарезать баранов и коз в изобилье, -

Его повара преискусными были.

Узнав, что исполнил он дело успешно,

Сказала красивой служанке Судешна:

«Питье принеси мне от Кичаки. Стражду,

Хочу поскорей утолить свою жажду».

А та: «Не пойду. Ты ведь знаешь, царица,

К чему он, порочный и подлый, стремится.

Распутною в доме твоем я не стану,

Законным мужьям изменяющей спьяну.

Ты вспомни, внимающая славословьям,

С каким я к тебе нанималась условьем.

Нет, к Кичаке я не пойду. В исступленье

Он мне, одурев, нанесет оскорбленье.

Есть много рабынь у тебя, о благая,

Скажи, пусть пойдет к сластолюбцу другая».

Судешна: «Поскольку ты послана мною,

Ступай к нему в дом со спокойной душою».

Сказала и кубок дала ей из злата.

Пошла Драупади, волненьем объята.