Коллектив авторов - Махабхарата. Рамаяна

Владыке бесплотному страсти красивой -

Ананге, когда-то сожженному Шивой

За то, что он Шиву пронзил оперенной

Стрелою любви, из цветов сотворенной...

Судьбы своей самочка краба не знает:

Для собственной гибели плод зачинает.

Я тоже сама себе гибель устрою,

Едва пред тобой свои двери открою!»

Тогда Драупади сказала Судешне:

«Никто - ни Вирата, ни пришлый, ни здешний, -

Не смогут сближенья добиться со мною:

Мужьям пятерым довожусь я женою.

Гандхарвы мужья у меня - полубоги,

Что песни слагают в небесном чертоге.

Они охраняют меня постоянно,

И силу дает мне такая охрана.

К тому, кто служанку остатками пищи

Не кормит, дает мне работу, жилище,

Кто мне не велит омывать ему ноги, -

Весьма благосклонны мужья-полубоги.

А тот, кто любовью ко мне воспылает, -

Умрет в ту же ночь, как меня пожелает.

Ревнивцев-гандхарвов боятся недаром:

Они меня любят с неистовым жаром».

«Живи у меня, - согласилась царица. -

При виде тебя вся душа веселится.

Спокойно ты ляжешь, спокойно проснешься,

Ни ног, ни остатков еды не коснешься».

Для странницы кончилось дело успешно:

Ее приняла в услуженье Судешпа.

Не ведал никто, что сама Драупади -

Вот эта служаночка в бедном наряде.

Пришел Сахадева в наряде пастушьем.

С пастушеским он говорил простодушьем.

Пришел, - и Вираты услышал он слово:

«О, кто же ты, бык среди рода людского?

О, кто ты, красавец в пастушьей одежде

Тебя во дворце я не видывал прежде».

Ответил врагов низвергатель могучий, -

Казалось, что ливень пролился из тучи:

«Из касты умельцев, - стою перед всеми, -

Пастух я по имени Ариштанеми.

Служил я пандавам усердно и честно,

Но где эти львы - мне теперь неизвестно.

Пришел я к тебе, чтоб стеречь твое стадо,

И знай, что иного царя мне не надо».

Вирата ответил: «Ты жрец или воин?

Ты с виду царем величаться достоин!

Ты слишком высок для простого удела.

Скажи, из какого пришел ты предела?

Что можешь ты делать, уменьем богатый?

Какой от меня ты потребуешь платы?»

Сказал Сахадева: «Есть братья-пандавы,

А старший - Юдхиштхира, царь мудроправый.

Числом восемь раз по сто тысяч, - коровы

Царя, плодовиты, красивы, здоровы,

Десятками тысяч, не зная напасти,

Пасутся в стадах одинаковой масти.

Тантипала, танти-веревки владетель,

Я - рода коровьего друг и радетель.

«Он ведает все, - удивлялись мне слуги, -

Что было, что есть и что будет в округе!»

В то время премного доволен был мною

Юдхиштхира, правивший гордо страною.

Я знал, как корову лечить от болезни

И средства какие корове полезны,

Чтоб стельною стала; я знал благородных

Быков: я коров приводил к ним бесплодных,

И те, лишь мочу их понюхав, телились,

Своим молоком с нами щедро делились».

«Прими мое стадо, - ответил Вирата, -

Да будет положена пастырю плата».

Пошел Сахадева к коровьему стаду.

Не узнан владыкой, вкушал он отраду.

Явился другой - богатырь настоящий,

Но в женской одежде, нарядной, блестящей.

Звенели браслеты его и запястья.

Как слон с наступленьем поры сладострастья,

Он был, многодоблестный, грозен и страшен,

Хотя, как прелестница, златом украшен.

С пронзающими, как железо, глазами,

С распущенными - ниже плеч - волосами,

С безмерною мощью, с могучею дланью,

Пошел он навстречу царю и собранью.

Того, чье чело несказанно блистало,

Того, под которым земля трепетала,

Того, кто родился на свет исполином,

Того, кто был Индры всегрозного сыном,

Того, кто предстал в одеяньях узорных,

Увидев, Вирата спросил у придворных:

«Откуда пришел он, могучий и статный?»

Царю ни простой не ответил, ни знатный.

Воскликнул тогда государь изумленный:

«О всеми достоинствами наделенный!

Ты молод и смелости полон крылатой,

Могуч, как слонового стада вожатый!

Сними же ты косу, сними и браслеты,

И серьги, что в уши неженские вдеты!

Тебе не к лицу, богатырь, побрякушки!

В пучок собери волоса на макушке,

Как лучник оденься в броню и кольчугу,

Промчись в боевой колеснице по лугу!

С моими сынами, со мною ли вскоре, -

Сравняйся: я стар и нуждаюсь в опоре.

Возвысься в державе над всеми бойцами, -

Такие, как ты, не бывают скопцами!»

Ответствовал Арджуна: «Царь многовластный!

Я - ловкий плясун и певец сладкогласный.

Учителем танцев, - уменьем прославлен, -