Кирша Данилов - Древние российские стихотворения, собранные Киршею Даниловым

Вариант Кирши Данилова очень своеобразен. Здесь сюжет о встрече отца с сыном оказывается в составе другой былины — о победе Ильи Муромца и Добрыни Никитича над бабой Горынинкой; эта былина, неизвестная в других записях, изложена схематично. Та часть песни, которая посвящена встрече Ильи и Збута-королевича, также схематична и неполна. Столкновение их рисуется как случайная стычка, а не как закономерный конфликт (Збут лишь от матери узнает, что Илья Муромец — его отец), и поэтому кажется в этой былине лишь эпизодом.

Строка 7. Как бы сверх тое реки Череги. См. комментарий к былине «Чурила Пленкович».

Строка 8. Как бы будут оне у матушки у Сафат-реки. См. комментарий к былине «Алеша Попович».

Впервые у Якубовича, № 23. Обзор вариантов: Астахова, II, стр. 790-793.

Популярная песня-баллада. В русском фольклоре есть целый ряд балладных песен трагического содержания — о семейных конфликтах, заканчивающихся гибелью одного или обоих супругов («Князь Михайла», «Князь, княгиня и старицы» и др.). Содержание этих песен связано с бытовыми отношениями феодальной Руси.

Причина убийства жены Романом в вариантах не мотивируется. Главная тема этой песни — не конфликт мужа и жены (даются лишь его последствия), а трагедия дочери, которая ищет свою мать, узнает о ее судьбе и хоронит ее останки. В ряде вариантов весть о смерти матери приносят волки.

Текст Кирши Данилова сюжетно хорошо разработан. Он принадлежит к той группе вариантов, в которой дочь узнает о судьбе матери, увидев в когтях орла ее руку с золотым перстнем. Художественную цельность песни несколько нарушает заключительный эпизод, содержащий натуралистические подробности.

Впервые у Калайдовича, № 49. Вариантов нет.

Лирическая песня. Замечательна как одно из самых ранних по времени записи фольклорных произведений на тему о рекрутчине. В Сборнике Кирши Данилова это — одна из немногих современных песен. Вместе с песнями «Под Ригою стоял царь-государь» и «На литовском рубеже» составляет в Сборнике небольшой цикл о тяжелой доле солдата и его семьи. По стройности композиции, сюжетной завершенности и эмоциональной насыщенности может быть отнесена к числу лучших лирических песен Сборника.

Впервые у Калайдовича, № 50. Вариантов нет. О песне см.: Ист. песни XIII-XVI, стр. 668-669. Имя Михаила Черкашенина уводит историческое содержание песни к временам Ивана Грозного: Михаил был одним из тех атаманов (польских, т. е. полевых), которые приводили казаков на царскую службу при Иване Грозном; он же поднял донских казаков на Азов, когда крымский хан казнил его сына Данилу (см.: С. Ф. Платонов . Очерки по истории Смуты в Московском государстве, XVI-XVII вв. СПб., 1910, стр. 112). Черкашенин был убит при обороне Пскова от Стефана Батория в 1582 году.

Однако отдельные подробности песни обнаруживают в ней более далекие исторические связи: город Зарайск, Рязань Старая, образ молодой жены, встречающей убитого мужа «с высокого терема», — все это заставляет вспомнить знаменитый эпизод с князем Федором и его женой Евпраксией, изложенный в «Повести о разорении Рязани Батыем».

Впервые у Калайдовича, № 51. Вариантов нет. О песне см.: «Народные баллады. Вступительная статья, подготовка текста и примечания Д. М. Балашова». М. — Л., 1963, стр. 403.

Песня четко делится на две части, сюжетно связанные между собой предсказанием коня о гибели молодца. Первая часть развивает тему о горестной судьбе героя «на службе царской, службе воинской»; близка к песням Сборника «Под Ригою стоял царь-государь» и «Во хорошем высоком тереме». Вторая часть — с эпизодами наступления врага, выезда поединщика — «Чуда поганого», единоборства с ним, победы русского воина и его последующей гибели в плену — очень сходна с песней Сборника «Под Конотопом под городом»; здесь нет, однако, характерного для последней мотива стойкости героя.

Особенностью текста является последовательное наименование ее героя дворянином.

Упоминание в песне Смоленска и литовского рубежа позволяет отнести ее создание (в данной редакции) не ранее, чем ко второй половине XVII века.

Впервые у Калайдовича, № 52. Обзор вариантов и исследований: В. Ф. Ржига . Повесть о Горе-Злочастии и песни о Горе. «Slavia», 1931, вып. I, стр. 40-66; вып. II, стр. 288-315; Н. К. Гудзий . История древней русской литературы, изд. 7-е. М., 1966, стр. 409-410; «Русская повесть XVII века. Составитель М. О. Скрипиль». Редактор И. П. Еремин. Л., 1954, стр. 400-415. Основные варианты: Соболевский, I, №№ 438-447.