Марк Цицерон - Ораторское искусство с комментариями и иллюстрациями

Ведь вся та земля, которую вы населяете, суженная с севера на юг и более широкая в стороны, есть, так сказать, небольшой остров, омываемый морем, которое вы на Земле называете Атлантическим, Большим морем, Океаном; но как он, при своем столь значительном имени, все же мал, ты видишь. Разве слава твоя или слава, принадлежащая кому-либо из нас, могла из этих населенных и известных людям земель либо перелететь через этот вот Кавказ, который ты видишь, либо переплыть через вон тот Ганг?

Кавказ – Кавказские горы и Ганг считались границей ойкумены, обитаемой земли, соответственно, с северо-востока и с юго-востока. О народах, обитающих по ту сторону Кавказа (условно, к востоку от Дона) и по ту сторону Ганга, ничего не было известно. С запада естественной границей ойкумены оказывался океан.

Кто в остальных странах восходящего или заходящего солнца или в странах севера и юга услышит твое имя? Если отсечь их, то сколь тесны, как ты, конечно, видишь, будут пределы, в которых ваша слава сможет распространяться! А что касается даже тех, кто о нас говорит теперь, то сколько времени они еще будут говорить?

Но что я говорю! Если отдаленные поколения пожелают передать своим потомкам славу, полученную каждым из нас от отцов, то все-таки, вследствие потопов и сгорания Земли (а это неминуемо происходит в определенное время), мы не можем достигнуть, не говорю уже – вечной, нет – даже продолжительной славы.

Потопы – речь не только о наводнениях, которые бывали и продолжают бывать в Риме сравнительно часто, когда Тибр выходит из берегов (в современном Риме, как и в Петербурге, можно увидеть каменные таблички на зданиях с отметками наводнений), но и в целом об образе катастрофы, уничтожающей привычный порядок дел в Риме, а значит, препятствующей его славе. В «Речи об ответах гаруспиков» Цицерон называет бедствия Рима, происходящие здесь беззакония, «потопом» (tantam conluvionem… tantamque eversionem civitatis – такой потоп и такое переворачивание гражданской жизни вверх дном).

Сгорание Земли – учение об «экпиросисе», воспламенении и периодическом сгорании Земли, после которого она оказывается полностью обновленной, и на ней возникает жизнь. Это учение восходит отчасти к Гераклиту Эфесскому, оно полностью разделялось школой стоиков, к ней здесь присоединяется Цицерон. Стоики ввели такое понятие, как «великий год», существование Земли между двумя пожарами. Образ очистительного мирового пожара вошел в культуру, в частности в русскую. Достаточно вспомнить «гибельный пожар» жизни и «мировой пожар» революции в поэзии А. Блока.

Далее объясняется, что большой год – это полное возвращение всех светил в исходное положение, из-за чего огонь при таком расположении начинает распространяться по всем светилам так же, как в момент, когда он их зажег. Экпиросис мыслился как масштабная катастрофа, сопоставимая со Всемирным потопом, хотя от стихии противоположной природы.

Какое имеет значение, если те, кто родится впоследствии, будут о тебе говорить, когда о тебе ничего не сказали те, кто родился в твое время? А ведь они были и не менее многочисленными и, конечно, лучшими мужами – тем более что ни один из тех самых мужей, которые могли услышать наше имя, не смог добиться памяти о себе хотя бы в течение года. Ведь люди обыкновенно измеряют год по возвращению одного только Солнца, то есть одного светила; но в действительности только тогда, когда все светила возвратятся в то место, откуда они некогда вышли в путь, и по истечении большого промежутка времени принесут с собой тот же распорядок на всем небе, только тогда это можно будет по справедливости назвать сменой года.

Сколько поколений людей приходится на такой год, я не решаюсь и говорить. Ведь Солнце некогда, как показалось людям, померкло и погасло, когда душа Ромула переселилась именно в эти храмы; когда оно вторично померкнет с той же стороны и в то же самое время, вот тогда и следует считать, что, по возвращении всех созвездий и светил в их исходное положение, истек год. Но – знай это – еще не прошло даже и двадцатой части этого года.

Если между смертью Ромула (716 г. до н. э.) и разговором (149 г. до н. э.) прошло меньше одной двадцатой большого года, то в целом такой год составляет не менее 11 340 лет, но скорее даже более. У Гераклита Эфесского великий год скорее был короче в два раза, хотя свидетельства тут не вполне ясны. Обычно в основе исчисления великого года лежит вавилонская система счисления, с опорными числами 12 и 60. Так, вавилонский жрец Беросс определял великий год сроком в 3600 лет, эллинистический астроном Гиппарх – в 36 000 лет. Макробий в комментарии дает число 15 000 лет.