Лирика древней Эллады в переводах русских поэтов

Различно женщин нрав сложил вначале Зевс
Одну из хрюшки он щетинистой слепил —
Бее в доме у такой валяется, в грязи,
Разбросано кругом, — что где, не разберешь.
Сама ж — немытая, в засаленном плаще,
В навозе дни сидит, нагуливая жир.

Другую из лисы коварной создал бог.
Все в толк берет она, сметлива, хоть куда.
Равно к добру и злу ей ведомы пути,
И часто то бранит, то хвалит ту же вещь,
То да, то нет. Порыв меняется, что час.

Иной передала собака верткий нрав.
Проныра: ей бы все разведать, разузнать,
Повсюду нос сует, снует по всем углам,
Знай, лает, хоть кругом не видно ни души.
И не унять ее: пусть муж угрозы шлет,
Пусть зубы вышибет булыжником в сердцах.
Пусть кротко, ласково упрашивает он, —
Она и у чужих в гостях свое несет:
Попробуй одолеть ее крикливый нрав!

Иную, вылепив из комьев земляных.
Убогою Олимп поднес мужчине в дар.
Что зло и что добро — не по ее уму,
И не поймет! Куда! Одно лишь знает — есть.
И если зиму Зевс суровую послал, —
Дрожит, а к очагу стул пододвинуть лень.

Ту из волны морской. Двоится ум ее:
Сегодня — радостна, смеется, весела.
Хвалу ей воздает, увидев в доме, гость:
«Нет на земле жены прекраснее ее,
Нет добродетельней, нет лучше средь людей».
А завтра — мочи нет — противно и взглянуть,
Приблизиться нельзя: беснуется она,
Не зндя удержу, как пес среди детей;
Ко всем неласкова — ни сердца, ни души —
Равно — враги пред ней иль лучшие друзья.
Так, море иногда затихнет в летний день:
Спокойпо, ласково, отрада морякам —
Порой же, грозное, бушует и ревет,
Вздымая тяжкие ударные валы.
Похожа на него подобная жена
Порывов сменою, стихийных словно понт.

Иной — дал нрав осел, облезлый от плетей:
Под брань, из-под кнута она с большим трудом
Берется за дела — кой-как исполнить долг.
Пока же ест в углу подальше от лодей —
И ночью ест и днем, не свят ей и очаг.
А вместе с тем, гляди, для дел любовных к ней
Приятелю-дружку любому вход открыт.

Иную сотворил из ласки — жалкий род!
У этой ни красы, ни прелести следа,
Ни обаяния, — ничем не привлечет.
А к ложу похоти — неистовый порыв,
Хоть мужу своему мерзка до тошноты.
Да вороватостью соседям вред чинит
И жертвы иногда — не в храм несет, а в рот.

Иная род ведет от пышного коня:
Заботы, черный труд — ей это не подстать.
Коснуться мельницы, взять в руки решето,
Куда там! — труд велик из дому выместь сор.
К печи подсесть — ни-ни! — от копоти бежит.
Насильно мил ей муж. Привычку завела
Купаться дважды в день и трижды, коль досуг.
А умащениям — ни меры, ни числа.
Распустит локонов гривастую волну,
Цветами обовьет и ходит целый день.
Пожалуй, зрелище прекрасное жена,
Как эта, для иных, — для мужа — сущий бич.
Конечно, если он не царь или богач,
Чтоб тешиться такой ненужной мишурой.

Иную сотворил из обезьяны Зевс:
Вот худшее из зол, что дал он в дар мужам.
Лицом уродлива. Подобная жена
Идет по городу — посмешище для всех.
И шея коротка; едва, едва ползет;
Беззадая, как жердь. Увы, бедняга муж!
Что за красотку он обвить руками рад!
На выдумки ж хитра, уверткам счету нет,
Мартышка чистая! Насмешки ж — нипочем.
Добра не сделает, пожалуй, никому.
Но занята одной лишь думой день деньской:
Какую пакость бы похуже учинить.

Иную — из пчелы. Такая — счастья дар.
Пред ней одной уста злословия молчат;
Растет и множится достаток от нее;
В любви супружеской идет к закату дней,
Потомство славное и сильное родив.

Средь прочих жен она прекрасней, выше всех,
Пленяя прелестью божественной своей,
И не охотница сидеть в кругу подруг,
За непристойными беседами следя.
Вот лучшая из жен, которых даровал
Мужчинам Зевс-отец на благо, вот их двет.
А прочие, увы! по промыслу его
И были бедствием и будут для мужей,

Да, это зло из зол, что женщиной зовут,
Дал Зевс, и если есть чуть пользы от нее —
Хозяин от жены без меры терпит зло,
И дня не проведет спокойно, без тревог,
Кто с женщиной судьбу свою соедицил,
И голод вытолкнет не скоро за порог:
А голод — лютый враг, сожитель — демон злоп.
Чуть муж для праздника повеселиться рад:
Во славу ль божию иль, там, почтить кого,
Жена, найдя предлог, подымет брань и крик.
Верь, у кого жена, тому но к дому гость,
Заезжего с пути радушие не ждет,
И та, что с виду всех невинней и скромней,
Как раз окажется зловреднее других.
Чуть зазевался муж... а уж соседи здесь:
Злорадствуют над тем, как слеп он и как прост.
Свою-то хвалит всяк — похвал не наберет,
Чужую, — не скупясь, поносит и бранит.
Хоть участь общая, — о том не знаем мы;
Ведь это зло из зол, зиждитель создал, Зевс,
Нерасторжимые он узы наложил
С тех пор, когда одни сошли в Аид, во мрак
В борьбе за женщину — герои и вожди.