Марк Цицерон: Об ораторе

(29) — Зачем? — сказал Красс. — Можно еще удобнее!

Он потребовал подушек, и все уселись на тех сиденьях, которые были под платаном.

Здесь–то, чтобы изгладить впечатление прежнего разговора, Красс и завел разговор о занятиях красноречием. Котта рассказывал об этом не раз. (30) Начал Красс с того, что, по его мнению, ему приходится не поощрять Сульпиция и Котту, а скорее хвалить их обоих за то, что они уже достигли такого искусства, что их не только предпочитают их сверстникам, но и равняют со старшими.

—Право, — сказал он, — я не знаю ничего прекраснее, чем умение силою слова приковывать к себе [36] Приковывать к себе и т. д. — перечисляются три цели оратора: вразумить, усладить, увлечь. толпу слушателей, привлекать их расположение, направлять их волю куда хочешь и отвращать ее откуда хочешь. Именно это искусство у всех свободных народов и, главным образом, в мирных и спокойных государствах пользовалось во все времена особенным почетом и силой. (31) В самом деле, можно ли не восхищаться, когда из бесчисленного множества людей выступает человек, который один или в числе немногих умеет осуществить на деле то, что таится во всех лишь в виде врожденной способности? И что так приятно действует на ум и на слух, как изящно отделанная речь, блистающая мудрыми мыслями и полными важности словами? Или что производит такое могущественное и возвышенное впечатление, как когда страсти народа, сомнения судей, непреклонность сената покоряются речи одного человека? (32) Далее, что так царственно, благородно, великодушно, как подавать помощь прибегающим, ободрять сокрушенных, спасать от гибели, избавлять от опасностей, удерживать людей в среде их сограждан? [37] Удерживать людей в среде сограждан — з ащищая тех, кому грозило изгнание по суду. С другой стороны, что так необходимо, как иметь всегда в руках оружие, благодаря которому можно то охранять себя, то угрожать бесчестным, то мстить за нанесенную обиду? Но даже помимо этого, даже на покое, вдали от форума [38] Форум — о бычная метонимия для обозначения общественной деятельности римлянина на трех ее важнейших поприщах: в суде, в народном собрании и в сенате. , с его судейскими скамьями, трибунами, курией, — что может быть отраднее и свойственнее человеческой природе, чем остроумная и истинно просвещенная беседа? Ведь в том–то и заключается наше главное преимущество перед дикими зверями [39] Главное преимущество перед дикими зверями — о бщее место риторики, начиная, по крайней мере, от софистов; Цицерон уже развивал эту мысль в трактате «О нахождении», I, 4, 5. , что мы можем говорить друг с другом и выражать свои ощущения словом. (33) Как же этим не восхищаться и как не употребить все силы, чтобы превзойти всех людей в том, в чем все люди превзошли зверей? Но даже этого мало. Какая другая сила могла собрать рассеянных людей [40] Собрать рассеянных людей — с р. «О нахождении», I, 2, 2; в «Тускуланских беседах», V, 2, 5 та же роль отведена философии. в одно место или переменить их дикий и грубый образ жизни на этот человечный и гражданственный быт, или установить в новосозданных государствах законы, суды и права? (34) Чтобы не громоздить примеры до бесконечности, я выражу свою мысль в немногих словах: истинный оратор, говорю я, своим влиянием и мудростью не только себе снискивает почет, но и множеству граждан, да и всему государству в целом приносит счастье и благополучие. Поэтому продолжайте, молодые люди, идти намеченным путем и прилагайте старание к изучению избранного вами предмета себе во славу, друзьям в пользу и государству во благо.

На это Сцевола возразил с обычной учтивостью:

—Я во всем готов согласиться с Крассом, чтобы не умалять искусства и славы Гая Лелия, моего тестя, или тебя, моего зятя; но не знаю, Красс, могу ли я уступить тебе вот по каким двум вопросам. Во–первых, ты говоришь, что государства бывали обязаны ораторам, как своим первоначальным устройством, так нередко и дальнейшим сохранением; во–вторых, ты утверждаешь, что оратор, даже помимо форума, сходки, судов и сената, во всех речах и во всех благородных знаниях представляет собою высшее совершенство. (36) Но можно ли согласиться с тобой, что когда род человеческий, рассеянный по горам и лесам, затворился в городах и стенах, то достигнуто это было не убедительными советами мужей благоразумных, а вкрадчивыми словами людей речистых? Можно ли согласиться, что и все остальные полезные установления при устройстве или сохранении государств введены не теми, кто мудр и храбр, а теми, кто речист и красиво говорит? (37) Неужели ты действительно думаешь, что наш Ромул сплотил пастухов и пришельцев, завязал брачные отношения с сабинянами, отразил нападения соседей силою красноречия, а не своею редкой находчивостью и мудростью? Ну, а у Нумы, а у Сервия Туллия, а у прочих царей, которые оставили много превосходных установлений для устройства государства, разве виден хоть след красноречия? Ну, а после изгнания царей — да и само–то изгнание совершилось, как видно, благодаря уму, а не языку Л. Брута [41] О Луции Бруте ср. Б, 53. , — после изгнания царей разве не видим мы в Риме обилие мысли и отсутствие слов? (38) Да если бы мне пришла охота воспользоваться примерами как нашего государства, так и других, то, право, я легко мог бы показать, что люди наиболее красноречивые приносили государствам больше вреда, чем пользы. Об остальных я говорить не буду, но самые красноречивые люди, которых мне приходилось слышать, — за исключением вас двоих, Красс, — были, по моему мнению, Тиберий и Гай Семпронии. Отец их [42] О Гракхе–отце ср. Б, 79, где отзыв о его красноречии более лестный. , человек благоразумный и почтенный, но совсем не красноречивый, немало сделал для благополучия государства, особенно во время своего цензорства, когда он перевел отпущенников в городские трибы [43] Перевел отпущенников в городские трибы — н аселение Рима делилось на 35 триб, 4 городские и 31 сельскую; в народном собрании голосование велось по трибам, и большинство голосов внутри трибы определяло общий голос трибы. Поэтому при распределении новых граждан по трибам аристократия старалась сосредоточить беднейшие и беспокойнейшие элементы лишь в немногих трибах, а большинство остальных триб сохранить за собою. С этой целью с 304 г. до н. э. вольноотпущенникам разрешалось приписываться только к 4 городским трибам — эти трибы были самые многолюдные, и поэтому влияние новых граждан здесь не так чувствовалось. А Гракх–отец во время своего цензорства в 169 г., когда ему пришлось зачислять в трибы новую массу вольноотпущенников, пошел еще дальше и приписал всех только к одной городской трибе — Эсквилинской; за это и хвалят его Сцевола и Цицерон. , и сделал это не старательной многоречивостью, а только силой воли и твердым словом; и хоть мы и теперь едва держим власть в своих руках, но кабы не он, мы бы давно уж совсем ее потеряли. А вот его речистые сыновья, и природой и наукой подготовленные для витийства, застали государство в том цветущем состоянии, в которое его привели находчивость их отца и оружие деда [44] Оружие деда — С ципиона Африканского старшего, победителя Ганнибала; его дочь Корнелия была женой Гракха–отца и матерью братьев Гракхов. , и сами разорили его вконец [45] Разорили вконец — и меется в виду аграрная реформа Гракхов, ограничившая землевладение знати. красноречием, этим, по твоим словам, превосходным орудием управления. 10. (39) Ну, а старинные законы и обычаи предков? А гадания [46] Гадания по полету птиц производились членами коллегии авгуров, к которой принадлежали Сцевола (его даже называли «Квинт Сцевола Авгур» в отличие от его двоюродного племянника «Квинта Сцеволы Понтифика») и Красс; , которыми к великой пользе государству мы оба заведуем, как я, так и ты [47] как я, так и ты, т. е., как неумелый оратор, так и знаменитый. , Красс? А священные действия и обряды? А постановления гражданского права, знание которых давным–давно живет в нашем собственном семействе безо всяких заслуг в деле красноречия? Разве ораторы все это изобрели? Разве они все это знают или вообще хоть занимались этим? (40) Мне, по крайней мере, очень памятны и Сервий Гальба [48] О Гальбе см. Б, 89–90; , человек божественного красноречия, и Марк Эмилий Порцина [49] о Порцине — Б , 95; , и сам Гай Карбон [50] о Карбоне — Б , 103. Красс выступил обвинителем Карбона в 120 г., двадцати лет от роду. , которого ты разгромил в своей юности и который законов не знал вовсе, обычаи предков знал еле–еле, а гражданское право [51] Гражданское право — XII таблиц, составленных децемвирами с их толкованием и республиканские законы, как основа отношений между гражданами, в противоположность «народному праву» (ius gentium), основанному на общепринятых понятиях справедливости и применявшемуся в отношениях с неримскими гражданами. — в лучшем случае, посредственно; и если исключить тебя, Красс, так как ты изучил у меня гражданское право, хотя больше по собственному усердию, чем по какому–нибудь непременному требованию ораторского искусства, то и нынешнее поколение до такой степени незнакомо с правом, что подчас бывает стыдно.