Array Катулл - Лирика Древнего Рима

Если в бессонных слезах тянется долгая ночь?

Нет, тогда уж ни пух, ни шитый покров, ни журчанье

80 Тихо бегущей воды дремы очам не пошлют.

Разве я словом задел величие гордой Венеры

И наказанье несет мой нечестивый язык?

Разве молва говорит, что нечистый входил я в жилища

Вечных богов и венки рвал со святых алтарей?

85 Если б я был виноват, не замедлил бы пасть я во прахе

И целовать без конца храма священный порог.

Нет, не замедлил бы я ползти в пыли, умоляя,

Биться несчастным челом о заповедный косяк.

Ты, смеющийся зло над горем моим, берегися!

90 Жди: не ко мне одному вечно немилостив бог.

Тот, кто, бывало, шутил над юноши тщетной любовью,

Сам под Венеры ярмо в старости шею склонял.

С дряхлою дрожью шептал про себя он любовные речи,

И понапрасну взбивал космы седые волос.

95 Он не стыдился торчать у двери красавицы милой

Или на форуме днем встретить служанку ее.

Юноши там и мальцы ватагой его затирают,

Тихо, чураясь, плюют в мягкие складки одежд.

Ты же меня пощади, Венера: преданно служит

Дух мой тебе; что ты жжешь, грозная, жатву свою?

Двинетесь вы без меня, Мессала, по волнам эгейским. 154

О, вспоминай обо мне вместе с когортой своей!

Держит больного меня Феакия 155в землях безвестных.

Мрачная Смерть, молю, жадные руки сдержи!

5 Мрачная Смерть, удержись, умоляю! Ни матери нет здесь,

Чтобы на скорбной груди кости собрать из костра;

Нет и сестры, чтоб мой прах окропить ассирийским елеем

И, волоса распустив, плакать над урной моей.

Делия, нет и тебя! А ведь, нас провожая из Рима,

10 Ты, говорят, наперед всех вопросила богов.

Ты ведь три раза брала у мальчика жребий священный, 156

Трижды по жребиям он добрые знаки давал:

Рок возвращенье сулил; но не мог он тебя успокоить:

Слезы на грудь ты лила, наш ненавидела путь.

15 Я же, отдав прощальный приказ, плохой утешитель,

Тайной тревогой томим, новых задержек искал,

Робко на птичий полет, 157на дурные предвестья ссылался

Или на то, что настал праздник Сатурна святой. 158

Ах сколько раз, отправившись в путь, начинал вспоминать я,

20 Как оступился в дверях — знак неминуемых бед!

Пусть не дерзает никто уезжать против воли Амура

Иль пусть припомнит, дерзнув, как воспротивился бог.

Что мне Изида твоя, о Делия? 159Разве поможет

Систра гулкая медь 160в трепетных пальцах теперь?

25 Что мне в том, как, святыню почтив, ты чисто умылась

И одиноко легла в чистую (помню!) кровать?

Ныне меня поддержи, о богиня. (Ведь можешь лечить ты, —

В храмах о том говорит множество ярких картин.) 161

Пусть, выполняя обет, сидит моя Делия ночью 162

30 В белой одежде льняной возле священных ворот

И, волоса распустив, тебе дважды в день воспевает

Славу, сияя красой перед фарийской толпой; 163

Мне же да будет дано поклоняться родимым пенатам,

С каждой луной фимиам древнему лару курить…

35 Как беспечально жилось под властью Сатурна, 164покамест

Не проложили еще в мире повсюду дорог!

Гордый сосновый корабль не резал лазурные волны,

В бурю еще не кидал крылья своих парусов,

И барышей не искал мореход в неизведанных странах,

40 На корабли не грузил ценный заморский товар.

В те времена под ярмо не склонял своей шеи могучей

Бык и удил не кусал зуб укрощенных коней;

Не было в доме дверей, а в поле врытого камня,

Чтобы межой отделить пашню от пашни чужой.

45 Мед источали дубы, и людям беспечным навстречу

Овцы охотно несли вымя свое с молоком.

Не было войск, ни битвы в полях, ни гнева, и копий

Грубый кузнец не ковал, грозный своим мастерством.

Ныне Юпитер царит — и повсюду убийства да раны,

50 Ныне открыты моря, множество к смерти дорог.

Сжалься, отец! Пред чем мне робеть? Я клятв не нарушил,

Дерзких не молвил я слов против священных богов…

Если изжиты уже судьбою данные годы,

Камень поставь надо мной с надписью краткой такой:

55 «Здесь почиет Тибулл, сраженный безжалостной смертью

В дни, как Мессале вослед шел по полям и морям».

Но за покорность мою велениям нежным Амура

Ты мне, Венера, пролей свет Елисейских полей,

Где без конца хороводы звенят и в порхании резвом

60 Сладостно песни поют горлышки тонкие птиц;

Дикая новь корицу родит, и широко по нивам

Щедрый кустарник возрос благоухающих роз;

Юноши тешатся там, играя средь девушек нежных,