Руслан Шакиров. - Извне.

лекарствах, но она не смогла. «Какая-то фигня эти таблетки, а уколы больно» пояснила Ляля,

морща нос.

Основной едой у молодых ростовчан были собаки, вороны и крысы, которые в

избытке водились здесь. Не брезговали и инопланетными арбузами. «Хоть и вонючие, зато

долго сытым ходишь. Только нападать на них опасно» облизывалась Ляля. Как раз к

96

разговору о еде была приготовлена собака. Тушу моментально раздербанили на сорок четыре

куска и она исчезла в голодных ртах. Стас с Рэем вежливо отказались от своих порций.

После того как их оставили одних, за дверью еще долго слышались перешептывания и

смешки. Это местная мелюзга шпионила за взрослыми. Но потом их отогнали, и коллектор

погрузился в сон.

Рэй ворочался в кромешной тьме на жестком матраце, сон не шел. Да и откуда ему

было взяться, вся голова была занята мыслями о брошенных детях. Почему то Рэй склонялся

именно к этой мысли - детей бросили. А этот Дима остался из жалости. Иначе как еще

объяснить нежелание Ляли говорить на эту тему. Поток мыслей оборвал хриплый голос Стаса,

показавшийся неожиданно громким в этом похожем на склеп месте:

- Не спишь? – заворочался напарник на таком же тощем матраце около

противоположной стены. Затем поднялся, подкурил сигарету и присел на единственный стул в

комнате. Его лицо подсвеченное сигаретой, багрово-красное с бороздами морщин выглядело

жутковато.

- Не, ты слышал «пидры», каково, а? – он усмехнулся. - Как думаешь, где взрослые?

Рэй глубоко вздохнул:

- А хрен их знает. Может, сбежали, а может быть и жабы постарались…

- А детей что оставили, из жалости? Хотя какая к черту жалость у этих негуманоидов

ублюдочных! – Стас в сердцах сплюнул на цементный пол. – Я так думаю Рэй, родителей

уничтожили, а на детишек забили.

- В смысле?

- Ну, как тебе сказать. Вот, к примеру, есть у тебя враг, которого тебе нужно стереть с

лица планеты. Ты его методично и уничтожаешь, так?

- Ну…

- Вот. А мелкие разбегаются по норкам и охота на них занимает у тебя много времени

и ресурсов. Скажи, будешь ли ты заниматься этим неблагодарным делом?

- Конечно, буду. Ведь мелкие вырастут и станут опасны для меня…

- Э-э, брось, - махнул Стас рукой, - масштаб не тот. Тем более, опасности они на

самом деле представлять никогда не будут, потому как обречены! Ты же видел Рэй, они почти

все дегенераты, олигофрены. Я… я не знаю, что с ними произошло, прямо какая то инволюция

на миллион лет назад всего лишь в течении двух поколений! Это невозможно, невероятно, но

это факт! – огонек плясал у него в руках.

Рэй забеспокоился, как бы его пожилому товарищу не стало плохо. А тот, подкурив

вторую сигарету, продолжил:

- Знаешь, в детстве я смотрел одну передачу про пеликанов. Да, про этих прикольных

птичек. Они где-то в Центральной Африке устроили гнездования вокруг одного небольшого

озерца и вывели потомство. И все у них было прекрасно: вода, рыба и иные прелести жизни.

Пеликанчики росли и уже стали почти как их мамы и папы, только летать еще не научились.

Так вот, - он сделал глубокую затяжку и на мгновение задумался.

- Так вот, - повторил он, - пришла засуха на ту землю. И озеро высохло. Вчера еще

было, а сегодня не стало, тю-тю. Что оставалось взрослым пеликанам, они были со своими

птенцами до последнего, а потом улетели.

- И птенцы погибли, - закончил за него Рэй.

- Да, погибли. Но не сразу. После того как взрослые улетели, пеликанчики

построились в ряд, точь-в-точь как солдаты на марше и отправились через пустыню. Они шли

97

несколько дней, а камера бесстрастно показывала мне и миллионам других зрителей как один

за другим птенцы падают и больше не поднимаются. Я плакал и спрашивал у мамы, почему

съемочная группа не помогает им. Мама сказала тогда, что это такой закон природы.

Последний птенец выдержал дольше других. Он шел еще почти сутки, но, в конце концов,

тоже упал под палящим солнцем. Вот такая вот грустная история, - Стас затушил сигарету и

комната снова погрузилась во тьму.

- Как думаешь, - голос Стаса уже звучал с его спального места, - кто будет последним

птенцом, Леха или Ляля?

- Ты серьезно?

- Они вымрут, Рэй, рано или поздно. Я уверен, что большинство из них не смогут

иметь детей. Ты же видел, у них какой-то генетический сбой. Они обречены. Бедные, бедные

дети, - он с горечью повторил прозвучавшую уже сегодня фразу. Затем, уже жестким