Руслан Шакиров. - Извне.

- Смотри! – он показал в окно.

Там, в темноте безлунной и беззвездной ночи, за темнеющим папоротниковым полем

светили гирлянды зеленоватых шаров. Они был далеко, приблизительно в двух километрах от

трассы, но то, что это такие же сферы, что и встреченная ими ранее сомнений не было. Стас,

зло выругавшись, произнес:

- Ну, падлы! Смотри, обживают планету, уже и поселки появились!

Он успел насчитать сорок шаров, до того как они скрылись за поворотом. На душе

стало еще гаже. Заныли сломанные ребра. Он достал сигарету и, приоткрыв ветровое стекло

начал нервно курить. Рэй искоса бросал на него взгляды. Стас выглядел плохо, словно вдруг

постарел на десять лет.

Когда начало светать, Стас забрался в кабину и отправил Рэя спать. До этого он выпил

несколько таблеток болеутоляющего и теперь, когда боль немного утихла, решил сам повести

машину. В принципе, терпеть можно было, пусть молодой отдохнет.

В тот момент когда показалась развязка, из-за облачного покрова наконец вышло

солнце. Стасу почудилось, что все вокруг ожило: согбенные под постоянными дождями

растения расправили листья, распустили цветы и потянулись вверх; в воздух поднялись

насекомые всех видов и расцветок, включая обычных мух и стрекоз. Мир начал наверстывать

то, что было упущено за череду прошедших пасмурных дней. В этот момент он принял

решение и, заехав на развязку взял вправо по направлению в город. В город, в котором он

прожил первые двенадцать лет своей жизни.

Вскоре начались знакомые места. Развалины завода керамических изделий, почти

скрытые плющом и нависшими папоротниками заставили тоскливо сжаться сердце. Здесь

работал его отец, которого он так и не увидел после прихода пришельцев и который по всей

81

вероятности давно мертв. Слева тянулись унылые девятиэтажки спального района, их так и не

успели снести. Стас крутил головой выискивая то знакомое, родное, что еще жило в его

памяти. Здесь он провел свое детство и это было самым счастливым временем в жизни. Но,

сейчас родной город не вызывал добрые сентиментальные чувства, напротив вся эта разруха и

запустение вперемежку с новой, чужеродной жизнью порождали в сердце горькую щемящую

тоску.

Нет, зря он сюда заехал! Стас вспомнил самый короткий выезд из города и повернул

на ближайшем перекрестке. Справа начались пролеты сплошного бетонного забора, который

опоясывал еще одно знакомое место – хлебобулочный комбинат. В свое время этот забор

облюбовали местные мастера уличного граффити. Хотя краски давно поблекли, выгорели,

еще все-таки можно было разглядеть мотивы работ и даже разобрать надписи. Стас даже чуть

снизил скорость, всматриваясь в уличные рисунки. Где-то здесь даже его работа была. Ну, как

работа… так, попытка двенадцатилетнего мальчишки влиться в движение. Не вышло. Не

хватило таланта или умения. Он даже чуть улыбнулся, вспомнив свое неуклюжее творение. И

в этот момент он увидел нечто неправильное и резко ударил по тормозам. Он вглядывался в

это, на мгновение ему показалось, что он выдал желаемое за действительное. Но нет,

объективная реальность была такова. В кабину забрался сонный Рэй.

- Что случилось, Стас? – он посмотрел по сторонам. – Почему мы заехали в город?

- Я здесь родился,- автоматически ответил он. Его глаза безотрывно смотрели на этот

бетонный забор в остатках граффити

- Понятно… Да, что с тобой дружище, - Рэй обеспокоенно взглянул на застывшего

истуканом пожилого человека.

Стас мотнул головой в сторону забора, затем полез в карман за внеочередной

сигаретой. Рэй посмотрел в том направлении. Первые несколько секунд он не мог сообразить,

что же могло привести Стаса в такое замешательство. Ну, забор, ну, рисунки на нем, надписи

всякие…

- Черт, этого не может быть, - прошептал он в следующее мгновение.

Там, среди сонма старых рисунков, отчетливо выделялась надпись, сделанная не из

баллончика, а нанесенная кистью обычной красной краской. И это был лозунг, который гласил

«РОСТОВ ЖИВ!». И дата под ним определяла день, месяц и год нанесения надписи: пятое

сентября две тысячи сорок пятого года.

82

Глава 7.

Акватория Индийского океана,

Двухсотмильная зона Сейшельских островов,

11 апреля 26 г. К.Э.

На капитанском мостике было душно. Артур, склонившись над гибким монитором,

просматривал показания кольцевых лазеров, которые определяли местоположение судна. По