Стивен Кинг: Кто нашел, берет себе

— Не хочешь согреться, Томми? — Тодд достал из своего рюкзака бутылку «Беллз» и протянул назад.

Том уже почти сказал «нет», вспомнив последние услышанные от Линды слова: «И не дай Бог я почувствую, что от тебя спиртным пахнет, когда ты вернешься», но потом взял бутылку. На улице было холодно, и от одного глотка беды не будет. Он почувствовал, как виски течет вниз, обжигая горло и желудок. «Прополощи рот, перед тем как подойти к стенду, — напомнил он себе. — Ребят, от которых попахивает виски, на работу не берут».

Когда Тодд снова предложил сделать по глотку — было это около двух, — Том отказался. Но когда в третий поступило новое предложение, Том взял бутылку. Оценив уровень жидкости, он понял, что Тоддстер спасался от холода очень активно.

«Какого черта», — подумал Том и сделал немного больше чем глоток; на этот раз наполнив весь рот.

— Вот это дело! — произнес Тодд едва слышно, растягивая звуки. — Давай, покажи свою темную натуру.

Поток соискателей работы продолжался, их машины осторожно продвигались сквозь густой туман со стороны Марлборо-стрит. Очередь уже вышла далеко за столбики и больше не изгибалась зигзагом. Поэтому казалось, что он понимает, какие экономические трудности постигли страну — разве он сам не потерял работу, к тому же очень хорошую работу? — Но по мере того как прибывали машины и очередь растягивалась (ее конца уже было не рассмотреть), реальное положение вещей начал раскрываться перед ним в новом, ужасном свете. Возможно, «трудности» было не совсем уместным словом. Вот «беда» — то, что надо.

Справа от него, в лабиринте столбиков и лент, которые указывали дорогу к двери зала, заплакал ребенок. Оглянувшись, Том увидел, как мужчина со спальным мешком поддерживает краешек нагрудного сумки, чтобы женщине («Господи, — подумал Том, — она сама что тот подросток») было удобнее вытаскивать оттуда ребенка.

— Что это за чертовщина? — спросил Тодд уже совсем непослушным языком.

— Ребенок, — ответил Том. — Женщина с ребенком. Девочка с ребенком.

Тодд присмотрелся и воскликнул:

— Мать твою! Вот это настоящая безотве… безответ… безответственность.

— Ты что, опьянел уже? — Линде Тодд не нравился, она не видела в нем ни одной положительной черты, и в этот момент Том готов был с ней согласиться.

— Немного. Когда дверь откроется, я буду в норме. У меня есть мятные конфеты.

Тому захотелось спросить у Тоддстера, нет ли у него с собой візина — глаза у него совсем покраснели, — но он решил, что сейчас не хочет с ним разговаривать. Он снова посмотрел туда, где стояла женщина с ребенком, который заходился от плача. Сначала ему показалось, что она ушла. Потом он посмотрел вниз и увидел, что она заползает в спальный мешок здоровяка, держа ребенка на груди. Мужчина держал мешок открытым, чтобы ей было удобнее. Младенец продолжало скулить.

— Ты что там, не можешь заткнуть ребенка? — рявкнул мужской голос сбоку.

— Кто-то должен позвонить в социальную службу, — добавил женский голос.

Том подумал о Тине в таком возрасте, вообразил ее здесь, этим холодным рассветным утром, и подавил в себе желание крикнуть мужчине и женщине, чтобы они заткнулись… Или, еще лучше, набить кому-нибудь морду. В конце концов, они же все вместе здесь стоят, разве не так? Вся эта толпа бедолаг и неудачников.

Плач сделался тише, затих.

— Наверное, кормит его, — сказал Тодд и сжал себе грудь, показывая.

— Да.

— Томми?

— Чего тебе?

— Ты же знаешь, что Эллен потеряла работу?

— Черт, нет, ничего об этом не знал. — Он сделал вид, что не замечает страха, написанного на лице Тодда. И влажного блеска в его глазах. Возможно, это из-за выпивки или холод. А возможно, и нет.

— Ей сказали, что позовут обратно, когда все наладится, но они и мне то же самое говорили, а я уже полгода ищу работу. Я обналичил страховку. Эти деньги уже закончились. Знаешь, сколько у меня в банке осталось? Пятьсот долларов. Знаешь, на сколько хватит пять сотень, если буханка хлеба в «Крогер» стоит бакс?

— Ненадолго.

— В яблочко. Я должен что-то получить здесь. Должен!

— Получишь. Мы оба получим.

Тодд дернул подбородком в сторону здоровяка, который сейчас стоял над мешком, словно охраняя его, чтобы никто случайно не наступил на женщину и ребенка, что ютились внутри.

— Думаешь, это муж и жена?

Об этом Том не думал. Теперь задумался.

— Возможно.

— Итак, оба без работы. Если бы это было не так, кто-то один остался бы с ребенком дома.