Admin - i aac1e39a59aada53

Наследующие Роману его братья будут слишком заняты своими военно-политическими играми. Будут дожимать, временами - кроваво, местное земство. При полной поддержке и с благословения церкви. И через полвека лживость и ложность местного священничества вызовет появление человека, которого много позднее назовут Смоленским Савонаролой - преподобного Авраамия Смоленского.

Люди - разные. И хотят - разного и по-разному. Искусство правителя - в установлении баланса, в усилении общего и уменьшении разделяющего. И - в смещении точки равновесия туда, где "хорошо". "Хорошо" - в его системе ценностей.

"Баланс" - всегда понятие временное. Его надо "поддерживать", "восстанавливать"...

Мономах строил в Киеве "политическую треногу" из киевских бояр, княжьей дружины и чёрных клобуков. Со временем она развалилась в пользу боярства.

Ростик городил в Смоленске другую "треногу": князь, епископ, земство. Эта заваливалась в пользу церковников.

А потом придёт Батый, и все эти хитрости, интриги, планы, помыслы и домыслы, подвиги и страсти... станут пылью под копытами ханского коня...

Конец пятьдесят четвёртой части

Часть 55. "Бьётся в тесной печурке..."

Глава 298

-- Понял. Подробности?

Кравчий внимательно меня разглядывал. Пристально, недоверчиво. Что я ему - червонец, чтобы на мне "ленина" выглядывать?

Он не сказал ничего конкретного: "лекция об общем положении". Никаких инструкций, команд, целей. Опасается подслушивания? Проверяет мою сообразительность? Что я - "понял"?

Ольбега - украли. И, вероятно, убьют. Предложен обмен - "баш на баш". "Башку" на "башку"? Имя "обмениваемого" названо - Судислав. Указана причина: княжий ублюдок с возможными претензиями.

Он ни слова о убийстве младенца не сказал - значит, и мне не следует... уточнять.

Демьян покрутил головой, хмыкнул...

-- Как-то ты это... легко. Грех на душу взять... серденько не трепещет?

-- Не-а. Да ты, верно, прозвище моё слышал. "Зверь Лютый".

-- Наслышан... Как-то не верилось: особого зверства от тебя вроде не было, на вид не страхолюден... Лады. Сочельник пришёл. По городу ряженые ездят. Вот с таким поездом к Боняте на подворье и въедешь. Оденешься ряженым. Бабой. Сможешь пройти и во внутренние покои на женскую половину. Тебе ведь не впервой бабёнкой скакать? Вон, в Поречье, что на Гобзе, сыграл же гулящую "прости господи". Двух мужей добрых до смерти ухайдокал. Так?

Факеншит! И это он знает! А ведь на месте только один труп оставался... Этого эпизода, при правильной аранжировке в дружелюбном к стороне обвинения суде...

-- Говори-говори. Рассказывай.

-- А ты не торопи. Спрошено - отвечай.

Опять на лице маска едва сдерживаемой злобы. Или это не маска? Ещё пощёчина будет?

Идёт проверка на прогиб, тренировка подчинения, уточнение послушания. Мне "указывают место". А я - не соответствую. Я постоянно прокалываюсь, выхожу из образа. Слишком умный, слишком сосредоточенный, слишком деловой.

Впрочем, хладнокровный убийца невинного дитяти и не должен быть рыдающим слизняком. Если я - слизь, то и дело мне не поручат. Тогда - смерть. Надо аккуратненько, по лезвию ножа. И помнить: мне с ним спориться... когда за стенкой дыба наготове стоит...

-- Муж добрый - один был. Второй - пащенок-недоносок. Мерзкое насекомое.

Посидел, сверля меня взглядом. Я старательно испугался, сыграл скрываемый страх. Едва прикрытый тонкой оболочкой расползающейся под его пристальным тяжёлым взглядом моей глупой подростковой дерзости. Взглянул, испугался, глаза опустил, губками задрожал... Были бы руки свободны - пальчиком земельку поковырял. Вздохнул тяжело, смелости набираясь:

-- А как? Ну, каким способом? Ну... того...

Кажется, он не ожидал. Подумал, поморщился - отбросил какой-то вариант.

-- Да как хочешь. Ты ж по недоноскам мастер. И сам - ублюдок. Хе-хе... Но - чтобы насовсем. Там, наверняка... служанки будут. Их - тоже. Чтобы не помешали и не опознали.

-- А... ну... ясненько... Как уходить-то? Со двора-то...

-- Спокойно. Не ссы. Вышел и - в свою усадьбу. И затих. Пока не позову.

-- А здесь как?

-- А никак. Нет тебя здесь. Вывел я Ваньку Рябину нынче по утру за ворота да пинка приладил. Стража да зеваки многие - видели. А как Рождество кончится - пошлю гонца. Чтобы тебя снова в службу взять.

-- А...?

-- Чего? Мончук, Гаврила? Не твоя забота. Помнишь, как ты по княжьей грамотке в Вержавск ходил? Хотя князя в те поры и вовсе в городе не было. Не ссы... Дело сделай - вот главное.

-- Сперва Ольбега увидеть бы... Чтоб он был у Акима на дворе...