Unknown - o e3dd54cefc175804

— Возможно это последний раз, когда ты видишь ее. Неужели ты ее не любишь? Не

волнуешься за нее?

Это не она. Это не она.

Он не мог смотреть на нее, особенно когда ее лицо было разбито, опухшее и в

ссадинах. Неузнаваемая. Не человек. Ее тело искривлено. То, что лежало на каталке, не как не

могло быть его матерью.

Каталка ударила его в плечо. В сердце словно вонзили иголку. Он побежал. Он бежал

быстро, как никогда раньше. Только не наступай на трещины. Он перепрыгивал их, но они

расползались под его ногами, и он не мог не наступить на одну из них.

Наступив на одну, он услышал как звук ломающихся костей, яркий свет фар тут же

исчез. Он был на заднем сидении, и слышал звон разбивающегося стекла, и скрежет металла.

— Сынок, у нее сломан позвоночник. Если она выживет, то больше не сможет

ходить.

— Папа, но она сможет играть на рояле, как и раньше?

— Я так не думаю.

После этого Джейсон захныкал.

— Не плачь сынок. Мужчины не плачут. Никогда.

Он не плакал. Он убежал. Бежал пока мог. Пока не стал задыхаться. Пока не устал.

Если он не смог бежать, то должен был спрятаться. Спрятаться от этого. Если это найдет его,

то заберет с собой. То существо на каталке, которое притворялось его матерью, придет и

заберет его.

Старый сарай стал его укрытием. Он едва залез в это узкое место. Темное место. Оно

было похоже на старый чердак. Воздух затхлый и спертый. Но был здесь один. Ему нравилось

быть одному. Один он был в безопасности. Он прислушивался, ожидая услышать скрип колес.

Их не было, но потом он услышал своего отца.

— Тебя целый день все ищут. Джейсон, и у меня нет времени разбираться со всем

этим дерьмом. Твоя мама умерла. Ты понял? Она умерла! Ты выжил, на тебе ни одной

царапины, а она умерла.

Джейсон был слишком ошеломлен, чтобы почувствовать первый удар.

Умерла? Что значит умерла? Она просто уснула? Уснула навсегда безо всякой боли?

Теперь он запутался, и не почувствовал второго удара.

— Больше никогда не смей от меня прятаться. Ты меня понял, ты, жалкий кусок

дерьма. Никогда.

За дверью сарая Джейсон услышал скрип колес каталки. Он слишком напуган, чтобы

почувствовать третий удар. Потом четвертый, пятый. Боль окутывала его как удобное одеяло.

Он заслужил все это. Ударь меня отец. Сделай мне больно.

Джейс широко распахнул глаза, его сердце бешено стучало от ужаса. Взгляд забегал по

белым стенам. Рядом с постелью была капельница. Монитор сердечного ритма. Над головой

нависала тьма. Страх не отступал, лишь становился сильнее, начал душить его. Появилось

инстинктивное желание убежать. Джейс вырвал из руки иголку, прикрепленную к

капельнице. Когда он захотел встать, кто-то схватил его за запястье.

— Джейс, — сказала Агги. — Все хорошо. Ты помнишь что случилось? Ты в

больнице.

Он знал, что был в этой проклятой больнице, и ему нужно было срочно убираться

отсюда. Немедленно. В детстве, психолог сказал ему, что у него был посттравматический

стресс, но определение состояния никак его не улучшало, особенно когда он впадал в панику.

Прошло уже много времени, с тех пор как детская травма повлияла на его восприятие

окружающего мира. Он думал, что смог со всем этим справиться. Оказывается, он ошибся.

— Агги, — заговорил он, схватив ее двумя руками, притягивая к себе. Он обнял ее так

сильно, как только мог, но все равно не достаточно крепко. — Агги, ты должна вытащить

меня отсюда.

— Милый, ты ранен. Ты не можешь уйти, — ее голос звучал в районе его плеча,

которое как он сейчас понял, подергивалось и кололо от боли.

— Я должен уйти. И прямо сейчас.

— Перестань. Ты повредишь свое плечо.

Джейс не понимал, о чем она говорит.

— Агги, пожалуйста.

— Я поговорю с твоим врачом.

— Они не могут держать меня здесь насильно, — он быстро ее отпустил, от чего она с

непониманием смотрела в его глаза. Погладив его по щеке, она лишь грустно улыбнулась.

— Хорошо, малыш, — сказала она. — Я сделаю, как ты хочешь, — нежно поцеловав в

губы. — Я все сделаю.

Глава 23

Джейс открыл глаза в кромешной тьме. Тело горело. Во рту сухо, как в пустыне

Мохава. Что его разбудило? Его мочевой пузырь был переполнен. Ой. В лицо светил уличный

фонарь, а рядом с подушкой тихо мурлыкала Брауни. Он был дома? Как он оказался дома? На

живот опустилась горячая рука. Ах, да, Агги.