Том Холт - Белоснежка и семь самураев

“Верно, но больно они медленные,” - Гримм N1 оглянулся; и совершенно случайно заметил милый живописный домик посреди деревьев. “Толкнемся вон в тот домик,” — предложил он, — “Наверняка одно найдется.”

“А если они не захотят отдать?”

“Захотят, вот увидишь. Скорее всего какая-нибудь старая дуреха, которую элементарно запугаем. Проще пареной репы.”

Гримм N2 озабоченно кивнул. Он не был уверен, что ему понравились радостные нотки, появившиеся в голосе его братца, когда тот заговорил о запугивании старых дурех. Это было в его характере еще с детства. Не очень-то хотелось признавать такое в собственной плоти и крови, но что поделаешь. Несмотря на все свое негодование по поводу грязных трюков и проповеди о плохом и хорошем, Гримм N1 любил наблюдать, как вещи ломаются. Его идея паренья репы, наверняка, включала трех часовую канонаду из батареи двенадцати-дюймовых флотских пушек.

“Ладно,” — сказал он, — “но не будем забываться.”

“Договорились,” - с ухмылкой ответил Гримм N1. - “Если все пойдет по плану, то забудемся не мы, даю слово.”

“В самом деле? Мне уже лучше.”

Гримм N1 покачал головой, проворчав что-то про трусливых примадонн, и направился к живописному домику.

“Хотя бы для начала попроси вежливо,” — пропыхтел отстающий Гримм N2, — “вряд ли это помешает, а…”

“Ладно”, — буркнул его брат, — “если тебе так хочется. Ну вот, дверь заперта. Ты, наверно, хочешь, чтобы я сначала постучал?”

“Полагаю, так было бы вежливо.”

Гримм N1 протянул руку и тихонечко постучал костяшкой указательного пальца. “Доволен?”

“Ну…”

“Я постучал, как ты хотел, и никакого ответа. Так что..”

Он занес левую ногу и пнул дверь. Она распахнулась, врезавшись в стену. Что-то взвыло и убежало. “Кошка,” — объяснил Гримм N1, — “А где кошка, там и старая дуреха. Черт,” - добавил он, — “так и знал, что кастет надо было принести.”

“Знаешь,” — тихо сказал Гримм N2 оглядываясь на ходу, — “что -то здесь не так. Напоминает мне о чем-то, не могу понять о чем… И откуда эта вонь?”

Гримм N2 потянул носом. “Понятия не имею,” - ответил он, — “Вареная капуста, наверно. Давай, посмотрим, что здесь найдется. Ты поищи внизу, а я наверху.”

Он вскарабкался по скрипучей лестнице и оказался в маленькой душной комнатушке с низким потолком, большую часть которой занимала огромная кровать. Черт, подумал Гримм N2, что дальше? Очевидно стоило тихо и срочно удалиться, но поскольку его зад застрял в угольном ведре, у него не было возможности продемонстрировать свои старательно натренированные приемы. Жалко. Все тренировки впустую.

“Все в порядке,” - сказал он, — “беспокоиться не о чем.”

Затем он заметил глаза.

“Помогите,” - сказала старая дуреха, — “Помогите помогите.”

Вот что она сказала; но сложно было представить что-либо менее напуганное. Судя по голосу она была менее напугана чем взрослый тигр в клетке полной леммингов. А глаза…

“Извините,” - сказал он, — “не хотел вас испугать. Я не думал, что кто-нибудь дома. Я просто хотел спросить дорогу.”

“Куда?”

К сожалению своему Гримм N2 обнаружил, что мозг его отказал: “В Нью-Йорк,” - сказал он, — “думаю, я…”

“Когда выйдешь, поверни налево, сначала направо, потом налево с главной лесной тропинки пока не дойдешь до заброшенной водяной мельницы, затем налево у “Кота со скрипкой” и так шесть тысяч миль и ты на месте.”

“А, спасибо,” — сказал Гримм N2 пятясь и все еще глядя на глаза. “Премного благодарен.”

“Не стоит благодарности.”

Нечто похороненное в его мозгу со времен далекого детства сказало ему, не произносить этого, но он все равно сказал: “Просто из интереса, какие у вас большие глаза.”

“Чтобы разглядеть тебя получше, дорогуша.”

Логично, сказал себе Гримм N2. Лучше не продолжать и уйти. Но он этого не сделал.

“Какие у вас большие уши”, промямлил он, хотя уши он в темноте не разглядел, только два красных глаза. Он понятия не имел были-ли они как у степной лисицы или просто дырки по бокам как у кита.

“Чтобы тебя лучше слышать, дорогуша.”

“Да-да. Э… какие у вас большие руки.”

Из за занавесок раздался сухой смешок: “Чтобы покрепче тебя обнять, дорогуша.”

Спасибо, но вы не мой тип. “И э… не обижайтесь, но какие у вас зубы боль… О черт.”

Занавески раздулись, как паруса в бурю или дешевый зонтик, выворачивающийся через десять минут после покупки, и рядом с ним оказалось что-то огромное, темное и смердящее. Он почувствовал на лице ее дыхание, почуял его как внутренность давно забытого холодильника. “Чтобы съесть тебя побыстрее, идиот,” - произнес голос, — “Приготовься…”