Unknown - a6d7bdf5-a541-4ddf-adb9-b1e35a8a6b16

Мы не собирались возвращаться в большой дом, мы поехали в коттедж на

противоположной стороне острова, где Сэм и Эрик были со среды. Надеюсь, она не слишком

рассердилась на меня за отсутствие средства связи...

Я чувствовала себя виноватой, плохой подругой.

Сейчас Мартин сидел в капитанском кресле, везя нас обратно, и я пыталась поймать

его на чем-то постыдном, устроив ему блиц-опрос.

— Любимый фильм?

— Уолл-Стрит.

112

Накал Страстей

Пенни Рейд

— Любимая еда?

— Черная лакрица.

Я замолчала, его ответ удивил, но потом я продолжила:

— Любимый цвет?

— Черный.

— Черный?

— Да.

Я задумалась над этим, после чего спросила, потому что чувствовала, что была

вынуждена сделать это:

— Как это может быть черный?

— У многих людей любимый цвет — черный, но они слишком зациклены на том,

что думают другие, чтобы признать правду, даже самим себе. Подумай, какого цвета у тебя в

шкафу больше? Синий? Зеленый? Красный? Нет. Это черный.

— Но черный действует угнетающе, это цвет похорон и темной комнаты, и

отчаяния.

Он слегка улыбнулся, почти закатив глаза.

— В Японии цвет для похорон белый. Темная комната может быть веселой. Еще

черный ощущается чем-то новым для меня, как небо перед рассветом.

— Мартин Сандеки, это было почти поэтично.

— С тобой легко разговаривать, — сказал он так, словно был не рад этому.

— Ты говоришь так, будто это плохо.

— Возможно. Я говорю тебе о таких вещах, о которых я никому не рассказывал

прежде. — Он выглядел серьезным, когда признавался в этом, глядя на меня с обидой или

тоской, не могла с точностью сказать.

Поэтому я пыталась снять внезапное напряжение, сказав:

— Это потому, что ты люююююбишь меня.

Он закатил глаза. Но, все же улыбнулся.

* * *

— Выкладывай.

— Что?

—Все. — Сэм удлинила слово, проговаривая его по слогам. — Выкладывай все.

Выкладывай все сейчас же. Выбрось и забудь — на полу, на потолке, под одеялом —

113

Накал Страстей

Пенни Рейд

извергни все до последней крошки, потому что мне ужасно интересно, я уже ступила на

территорию одержимого любопытства.

Я взглянула на нее уголком глаз. Она смотрела на меня, широко раскрыв глаза, рот

был сжат в жесткую линию, челюсть была напряжена. У нее было забавное лицо. И она

говорила серьезно.

Было почти обеденное время. Мы приехали где-то час назад. Мартин заякорил лодку

и привязал ее к небольшой деревянной пристани, после чего мы помчались сквозь дождь к

коттеджу.

Коттедж был именно таким, как я и думала, представляя себе пляжный коттедж. Он

был уютным и небольшим, с двумя спальнями и ванной, кухня с барной стойкой,

соединенная гостиная и столовая. Оформлено все в морском стиле. Искусно выложенная

мозаика из морского стекла и ракушек вдоль стены и большой ржавый якорь над входной

дверью.

Сейчас мы с Сэм были в моей комнате, вернее в комнате, которую мы с Мартином

собирались делить на эту ночь, и я копалась в своих вещах. Сэм и Эрик привезли

практически все мои вещи из большого дома, но некоторых не было: одного из моих

учебников, папки с записями лекций и нескольких футболок. Учебник и футболки не были

проблемой, но мне нужна была папка.

Еще это было прекрасным предлогом, чтобы отсрочить допрос Сэм.

— Кэйтлин, ты тянешь время.

— Я пытаюсь выяснить, все ли мои вещи здесь.

— Ты тянешь время.

Я фыркнула, повернувшись лицом к ней, и взмахнула руками в воздухе.

— Да. Да, я тяну время.

— Почему ты тянешь время?

— Потому что не знаю, скольким готова поделиться с тобой. Я еще не решила.

— Скольким? Скольким?— Она на мгновение распалилась, ее глаза быстро

осмотрели мое тело сверху вниз. — Ну, и как много произошло?

— Очень много.

— Ты... — Она прищурилась, пока обдумывала слова. — Ты в порядке?

— Да.

— А ты и Мартин в порядке?

Мое серьезное лицо сменилось мечтательной улыбкой.

— Да.

Ее глаза снова расширились.

114

Накал Страстей

Пенни Рейд

— Так ты и Мартин официально вместе? Типа девушка, парень, исключительные

особые отношения, я с прибабахом, и если увижу тебя с кем-то другим, сожгу все твои

вещи?

— Да. — Я вздохнула, когда сказала это, это был девчачий, тоскливый вздох.

Сэм становилась все более задумчивой и тревожной.

— И вы?.. — Она облизнула губы, потом погрызла нижнюю губу, но так и не

закончила вопрос. Все же смысл был понятен. Над нами словно висело слово "секс"