Джейн Остин - Эмма

Ее мечты образовать и развить ум юной своей подруги систематическим серьезным чтением и обсуждением прочитанного не принесли покамест иных плодов, помимо знакомства с несколькими начальными главами да намерения завтра пойти дальше.

It was much easier to chat than to study; much pleasanter to let her imagination range and work at Harriet's fortune, than to be labouring to enlarge her comprehension or exercise it on sober facts; and the only literary pursuit which engaged Harriet at present, the only mental provision she was making for the evening of life, was the collecting and transcribing all the riddles of every sort that she could meet with, into a thin quarto of hot-pressed paper, made up by her friend, and ornamented with ciphers and trophies.

Куда легче было не заниматься, а болтать, куда приятнее не трудиться, упражняя ум Гарриет и обогащая его точными фактами, а давать волю воображению, рисуя себе картины ее будущего и строя планы, — и пока единственным литературным занятием Г арриет, единственною духовной пищей, которой запасалась она про черный день на склоне лет, было собирать разного рода загадки, которые ей попадались, и переписывать их на четвертки лощеной бумаги, приготовленные Эммой и украшенные вензелями и орнаментом в виде воинских доспехов.

In this age of literature, such collections on a very grand scale are not uncommon.

В наш просвещенный век подобные собрания, порой весьма обширные, не редкость.

Miss Nash, head-teacher at Mrs. Goddard's, had written out at least three hundred; and Harriet, who had taken the first hint of it from her, hoped, with Miss Woodhouse's help, to get a great many more.

У мисс Нэш, старшей наставницы в пансионе миссис Годдард, загадок набралось по крайней мере триста, а Г арриет, которая начала их переписывать, подражая ей, надеялась, при содействии мисс Вудхаус, далеко ее превзойти.

Emma assisted with her invention, memory and taste; and as Harriet wrote a very pretty hand, it was likely to be an arrangement of the first order, in form as well as quantity.

Эмма призывала на помощь свою изобретательность, память и вкус, а так как Гарриет обладала красивым почерком, то собрание обещало быть первоклассным как по форме, так и по величине.

Mr.Woodhouse was almost as much interested in the business as the girls, and tried very often to recollect something worth their putting in.

Мистер Вудхаус обнаружил к этому занятию не меньше интереса, чем обе девицы, и частенько напрягал свою память, силясь найти что-нибудь подходящее.

"So many clever riddles as there used to be when he was young—he wondered he could not remember them! but he hoped he should in time."

Столько было прехитрых загадок в дни его юности — да вот беда, ни одна не идет на ум!Но дайте срок, он еще вспомнит!

And it always ended in

И всякий раз дело кончалось строкою:

"Kitty, a fair but frozen maid."

«Китти-печурка была холодна».

His good friend Perry, too, whom he had spoken to on the subject, did not at present recollect any thing of the riddle kind; but he had desired Perry to be upon the watch, and as he went about so much, something, he thought, might come from that quarter.

Добрый друг его мистер Перри, посвященный в эту затею, тоже не мог вспомнить ничего стоящего из области загадок, но мистер Вудхаус призывал его держать ушки на макушке, ибо, бывая повсюду, мистер Перри мог услышать что-нибудь достойное внимания.

It was by no means his daughter's wish that the intellects of Highbury in general should be put under requisition.

В расчеты его дочери никак не входило призывать на помощь лучшие умы Хайбери.

Mr. Elton was the only one whose assistance she asked.

Единственным, к кому она обратилась, был мистер Элтон.

He was invited to contribute any really good enigmas, charades, or conundrums that he might recollect; and she had the pleasure of seeing him most intently at work with his recollections; and at the same time, as she could perceive, most earnestly careful that nothing ungallant, nothing that did not breathe a compliment to the sex should pass his lips.

Ему одному предложили внести свою лепту, припомнить занимательные загадки, шарады и головоломки, и Эмме приятно было видеть, с каким усердием он роется в памяти, добросовестно следя в то же время, чтобы не обронить с языка что-нибудь не слишком любезное, в чем не таился бы тонкий комплимент прекрасному полу.

They owed to him their two or three politest puzzles; and the joy and exultation with which at last he recalled, and rather sentimentally recited, that well-known charade,

Ему обязаны были они двумя-тремя изящнейшими загадками, а когда он наконец вспомнил и с некоторой слащавостью продекламировал нехитрую шараду:

My first doth affliction denote,

Мое первое — это согласия знак,

Which my second is destin'd to feel

А второе лепечет, проснувшись, дитя.

And my whole is the best antidote

Что же целое?

That affliction to soften and heal.—

Это прекрасный очаг,

made her quite sorry to acknowledge that they had transcribed it some pages ago already.

Можно греться, а можно обжечься шутя, —

"Why will not you write one yourself for us, Mr. Elton?" said she; "that is the only security for its freshness; and nothing could be easier to you."

(Здесь и далее стихотворный перевод Р.Сефа.)то радовался и торжествовал столь бурно, что Эмме просто жаль было признаться, что она уже переписана на одной из предыдущих страниц.— Отчего бы вам самому не сочинить для нас шараду, мистер Элтон? — сказала она.— Вот верная порука тому, что это будет свежо и ново, притом же для вас ничего нет легче.